Лидия Евдокимова - Тёмное солнце

Голос Посмертника потонул в бульканье и шуме, заглушившем его шепот так же верно, как скрип несмазанных петель делает неслышным грохот телег с камнем, проезжающих через ворота большого города.

«Увы, он прав, — услышал он Замок. — Пеленгас, старый ублюдок, действительно оказался хитрее всех, и почти въехал в рай на чужом горбу. Этого выражения ты не знаешь, но это неважно. Но и делать то, что он хочет, тоже не следует. У тебя еще есть время, и прошу, воспользуйся им с умом. Лаитан должна передать информацию и запустить Щит. После этого она будет свободна. И от чумы Кирина тоже. Ты должен…»

«Я буду поступать так, как сочту нужным, — Морстен с трудом распрямился, вдыхая прохладный воздух, пахнущий солью, металлом и почему-то листвой. Тонкая нотка тлена только оттеняла эту смесь, придавая ей тошнотворность. — Клянусь Тьмой. Дальше я должен сам. Хотя и выслушаю твои советы, и приму помощь. Но остальное — я сам. Кирин должен явиться сюда, чтобы насладиться плодами победы и произнести речь перед своими новыми слугами. Но его ждет некоторая неожиданность».

«Слышишь, мальчик? — скрипучий и одновременно булькающий голос Пеленгаса стал сильнее и приобрел звучность, словно его хозяин стоял за спиной Морстена. — Не забудь. И тогда я буду выпускать тебя попастись на, кхе-хе, травке во время путешествия. Не бойся. Это только сначала больно».

Гравейн распрямился, почувствовав, как его рука пульсирует. Вены вздулись, потемнев, и кожа посерела, начиная с ладони. Он сжал пальцы в кулак, и тихо выпустил воздух между зубами. Бросив взгляд назад, в золотистые тени высокого коридора, он заметил Лаитан, молча стоящую возле самой стены, и подошел к ней, намереваясь помочь идти. Выносливости северянина хватило бы и на троих Змей.

— Помоги мне добраться до командного центра, — увидев перед собой размытую фигуру северянина, произнесла Лаитан, протягивая руку. — Сейчас же.

Она отёрла пот со лба, поджав бескровные губы.

Морстен приоткрыл было рот, чтобы спросить, что такое командный центр, но потом ненадолго замер, и кивнул в ответ. Теперь он вспомнил, получив доступ к памяти Замка, расположение всех помещений внутри огромного корабля, спящего в толще скал и превращенных в стекло вод. Пять тысяч лет брошенный у побережья скелет прежнего ковчега медленно обрастал сначала броней, потом и внутренностями из металла. Машины размером от пылинки до Замка тратили свои жизни и силы на то, чтобы создать простирающийся на десятки лиг корпус судна, способного оторваться от поверхности планеты, и, танцуя на огненных столпах, прорваться сквозь небеса, унося к новому дому всех жителей этого обреченного мира. Полусфера острова Отца-Океана была всего лишь шлюзом, теперь Морстен это понимал. Мост, по которому они с такой опаской шли, мог раздвинуться в стороны, и пропустить одновременно пять повозок в ряд, а площадка, к которой сходились все коридоры этого уровня, проваливалась вниз, доставляя людей и грузы в непредставимые объемы трюмов и помещений для холодного сна. Он отогнал горькие воспоминания Креса, связанные с покрытым инеем телами, и четко представил путь своего следования.

Гравейн подхватил было ее на руки, но потом чуть не уронил на металл пола, когда пальцы разжались. С трудом удержавшись на ногах, Лаитан бросила взгляд на злого властелина, так напоминавшего сейчас Креса, и не сдержала улыбки. Ответом ей стал тяжелый, почти ненавидящий взгляд. Вторая попытка стала удачней. Он приобнял ее за талию и повлек прочь, по тускло освещенным коридорам и гулким переходам. Нижние уровни упирались в подъёмники, оживавшие перед ними, будто ожидая гостей. Свет, разливавшийся по темноте, выдавливал ее в стороны, загоняя в тёмные углы до очередного случая, когда ей будет чем поживиться. Лаитан перебирала ногами, ощущая растущий внутри ком бурлящей лавы, сжигающей мозг и клетки тела. Морстен упрямо тащил ее вперёд, откуда-то зная дорогу. Впрочем, если его готовил Замок, в этом не было ничего удивительного.

Лаитан старалась помогать, как могла, но толку от неё было все меньше и меньше. За ними следовали остальные, сбившись в кучу, и уже не деля людей и тхади на своих и чужих. Опасность и угроза объединили всех, заставив наконец-то забыть о вражде и сделать выбор в пользу общего выживания. Лаитан с горечью подумала, что для такого простого шага потребовалось уничтожить две трети отряда, выбравшегося в долгий путь изначально.

Морстен остановился только один раз, перед широкими дверями, за которыми оказался последний подъёмник до верхних ярусов. Масштабы ковчега до сих пор оставались для Лаитан скрытыми, но она предполагала его размеры. Исполинские, невообразимо огромные и раскинувшиеся на долгие мили под толщей почвы, они пустили корни и ждали ее возвращения целых пять тысяч лет. И теперь она не могла предать это ожидание, цепляясь за жизнь из последних сил.