Кирико Кири - Мир, где мне будут рады [СИ]

- Приходилось, - ответил он, глядя вперёд. – Риск за копейки. У нас семьи. Хочешь вернуться домой к детям и жене. Хочешь денег. Не хочешь умирать. Спроси, сколько детей имеет каждая. Уверен, что одна четвёртая с детём уже. И выжить хотят, чтоб вернуться и увидеть его. А тут работа без риска почти и высокий шанс с деньгами к ребёнку вернуться. Или сюда его перетащить.

- Там настолько плохо? – спросил я.

- Был я один раз там. Не очень плохо, но и не очень хорошо, каждый сам за себя. Здесь же цивилизация и безопасность.

Тем временем мы вошли в деревню нечисти, которая уже проснулась. Эта деревушка располагалась прямо около реки в том самом пролеске, который отделял её от поместья со стороны моста. Расположились на берегу, чтоб иметь доступ к воде.

Это даже было неплохо, так как их постоянно с другой стороны видели люди и, как следствие, привыкали к ним.

Плюс? Плюс.

Эта деревушка расположилась прямо между деревьев. Часть из деревьев срубили, часть оставили, и теперь это было довольно уютное поселение между стволов, создающее ощущение сказочности. Аккуратные избушки и домики из досок между домов и дорога, которая шла между ними. Часть из них уже была огорожена невысокими заборчиками из веток. Лесной городок, не иначе.

Здесь они уже успели даже что-то типа мастерских сделать – такие большие открытые сараи, где стучали по металлу молотки или слышались звуки пилы.

Здесь я, кстати говоря, видел не только нечисть, но и обычных людей. Немного, совсем немного, но они были. Предположу, что это беженцы, которые остались без всего. И теперь они были готовы перебороть предрассудки и вести дела с чудовищами, лишь бы не помереть с голода. Так, например, я видел двух женщин, что работали в довольно крупном доме, где виднелись и арахны. Предположу, что они помогали арахнам с тканями, которые те плели.

Повсюду бегали дети, начиная с арахн и маленьких мавок (я увидел и тех, что купил тогда у города), заканчивая орчатами и маленькими кикиморами. Работали во дворах женщины, развешивали бельё, стирали, подметали двор, носили вёдра. Куда-то топало мужское население, что-то строило, тащило. Здесь было заметно чище, чем в тех деревнях, где я был. Дорога была конкретно утоптана. Шаг влево, шаг вправо – уже трава.

И все, кто нас видел, бросали дела и кланялись. Те несколько человек, что были здесь, видимо не совсем понимая поведение других, тоже на всякий случай оставили свои дела и поклонились нам.

Даже дети и те обратили на нас внимание. Только вместо поклонов они окружили нас толпой и весело галдели. Одна особо упрямая личность в виде маленькой девочки арахны даже набралась смелости и подошла ко мне.

Блин, даже несмотря на паучье тело она пиздецки милая! Вот реально, миленький ребёнок. Я даже хочу потискать её!

- Чего тебе, чудо? – остановился я и нагнулся к ней, улыбнувшись.

- С-с-с-с… Я-с… - потупила взгляд, покраснела, начала теребить свои чёрные волосы. – Доброе утро…

- И тебе доброе утро, - ответил я и похлопал её по голове.

Ну всё, девочка расцвела - заулыбалась, заискрилась, прямо счастливыми глазами в меня упёрлась, словно я сделал нечто очень хорошее для неё. Такое ощущение, словно сейчас она бросится ко мне на руки. Только как её держать? За туловище паука, или за тело человека?

Но всё же, блин, дети везде дети – милые и вызывающие тепло в душе. После такого мира они словно лучики света. Обожаю из-за этого маленьких детей, от них чувствуется чистота. И что бы мне не приходилось в своё время делать, это не отменит того, что я всё же люблю детей. Хотя за такое в некоторых странах меня могут упечь как страшного педофила, домогающегося к детям. Хотя чего там, они просто сами больные ублюдки, готовые извратить всё что угодно.

А девочка действительно красивая, даже несмотря на то, что на половину паук и ещё очень мелкая. Есть же очень красивые дети в детстве, вот и она относится к таким. Видимо особенность вида. Хотя я вижу и другую особенность их вида – из всех детей, у девочки-арахны грудь была самой большой, словно она уже достигла пубертатного периода.

- А ну кыш, мелочь! – рявкнул громко орк и топнул ногой, от чего дети разбежались…

Нет, не в страхе. Со смехом и весёлыми криками, словно только этого и ждали от него. Вон, та девчушка с весёлым смехом аж на дерево вскарабкалась. Цап-цап-цап, и буквально на вертикальном стволе стоит и смеётся, прикрыв ручками рот.

Пиздец, я тоже так хочу! Так хоп-хоп-хоп и стоишь на вертикальной стене. Можно было бы от вездесущей Клирии на потолках нижнего этажа прятаться.