Свантье Опперманн - Игра смертных грехов [litres]

Эллиот сложил записку в руке в маленький квадратик.

– А если вы расскажете совету менее подробную версию?

Это была бы не первая ложь во благо. Правда, четверых раненых сложно как-то скрыть.

Миссис Киллингворт покачала головой.

– Для этого уже слишком поздно. Там была Алисия МакКой. Она собственными глазами все видела. Почему это должно было произойти именно сегодня? Все из-за этой Брук, – ругалась женщина. – Оуэн Велсли уверен, что Брук с помощью сил заставила Йена делать то, что ей нужно. Йен ничего не помнил и не знал, что делал. А Оуэн обвинил во всем меня. Какой-то абсурд. Если бы у Йена не было копии ключа, ничего бы не произошло.

Директриса должна была следить за порядком и спокойствием. Но ученики нарушили множество правил. Все закончилось смертельным исходом. Миссис Киллингворт не хотела верить в то, что кто-то из ее учеников был виновен в смерти Кэприс. Не потому, что женщина не могла себе этого представить, но по другой причине: она не могла признать, что нечто подобное случилось во время ее руководства. Директриса делала все, чтобы скрыть правду и сохранить свою репутацию. Вот что способно сделать с людьми высокомерие.

– Это может стать концом моей карьеры, – произнесла женщина. – Все, за что я боролась таким непосильным трудом…

Эллиот бы с радостью поддержал миссис Киллингворт. Однако в последнее время так много всего произошло. Кроме того, женщина была не до конца честна с ним.

– А как насчет специального подразделения? Как оно там называлось? Кве… Квезицио? – выговорил мужчина.

Когда Эллиот сказал это, плечи миссис Киллингворт заметно опустились. В его тоне звучал легкий укор.

– Да ладно вам, Эллиот! Вы же понимаете, что три Искателя – это очень мало.

– И вы не сочли нужным рассказать мне об этом?

– Я не могла. Это все было неофициально до сегодняшнего дня. Никто об этом не знал, кроме членов совета, – защищалась директриса. – И Лиама, конечно.

Эллиот не верил своим ушам.

– Мой внук! – Миссис Киллингворт пожала плечами. – Он подал мне эту идею!

– Ну конечно, – Эллиот провел рукой по волосам. Выкидывать Эллиота из команды было очень в стиле дедушки Хэммонда и Лиама.

– Не смотрите на меня с упреком, Эллиот. Мы найдем вам подходящее задание. Я не позволю вам просто так уйти, – заверила миссис Киллингворт.

Эллиот не знал, можно ли верить директрисе.

– Кроме того, мне требуется кто-то, кто будет помогать обучать салигий, – сказала она с тяжелым вздохом. – Если проект, конечно, вообще состоится. После сегодняшней ночи все стало иначе. Пока что неизвестно, останусь ли я в КШМ. Поэтому главная задача сейчас – разобраться со всеми проблемами. Только тогда мы сможем говорить о будущем.

Она была права. Вероятность того, что миссис Киллингворт перестанет руководить школой, была очень высока. И, возможно, вместе с ней исчезнут все идеи о Квезицио. Эллиот продолжит делать свою работу, пока ситуация не прояснится.

– Мы найдем Брук, – сказал мужчина. – А после этого я начну поиски Чеда Мордреда.

– Спасибо, Эллиот, – миссис Киллингворт проверила свой пучок. Она снова собралась с силами.

– Девушка очень опасна. Она специально использовала слабые места Йена. Если слова Киры – правда, Брук заставила его убить Кэприс из зависти. Из-за ее зависти. Смесь гнева и зависти может стать действительно смертельной.

– И все ради какого-то парня.

– На самом деле нет. Брук никогда не интересовал Тэрон, – сказала миссис Киллингворт. – Дело было в других девушках.

– В смысле? Вы о том, что она хочет то, что есть у других? Наверное, это поедает человека изнутри.

– Это не так просто, – призналась миссис Киллингворт. – Но все мы несем свой крест – и не важно, салигии или нет. Не важно, какие у нас сильные и слабые стороны. Важно то, как мы справляемся с ними. Кем хотим стать. Брук выбрала скользкий путь. – Миссис Киллингворт не испытывала жалости к инвидии. Она хотела, чтобы у каждого ученика была сила воли, чтобы они могли справляться со своими собственными силами и становиться лучше. Ирония состояла в том, что именно это директрисе в последнее время откровенно плохо удавалось. Но женщина была поглощена своим тщеславием и не замечала этого. Быть одержимым гордыней – это действительно очень сложно.

Kира прислонилась к прохладной стене и прислушалась к нервной болтовне, доносившейся в коридор из классной комнаты. Она одна стояла в проходе в нескольких метрах от одноклассников. В этот момент девушке казалось, что их разделяет нечто большее, чем стена.