Михаил Уткин - Ездовой гном. Битва

− Гебриэл, еще немного. Ты выучил мелодию, которую я тебе дал?

Хоббит вздрогнул, и глаза загорелись иначе, словно я переключил какой-то его внутренний рубильник. Все-таки бард – главная составляющая его личности.

− Да. Да!!! Это… Это! На нее легли все мои умения! Все плетения. Я не знаю, кто это сочинил, но клянусь Изначальной Арфой, его рукой двигали боги!

Я отметил на карте начавшееся движение наших войск и коротко кивнул:

− Играй!

Повторять хоббиту не пришлось, сабли в его руках сменила скрипка, он рванул смычком струны, и над полем битвы грянула бессмертная мелодия Вивальди, в исполнении Ванессы Мэй – Шторм.

*****

Дроу же, сделали очередной круг и вновь надвигались на строй. Уверенно и быстро. Большинство полулежа в седле на мягких подушках, всем видом выказывая презрение к обороняющимся. Но на этот раз, войско Лозадель не стояло на месте. Закованные в броню рыцари, опустили копья и, медленно набирая скорость, устремились им навстречу. Эльфы отозвались на этот маневр презрительным смехом, но все же прекратили наступление и поток, вновь было устремившийся в центр, разошелся двумя широкими рукавами. Эльфы ждали, что рыцари вновь остановятся и сдадут назад, но те продолжали упорно их преследовать, отгоняя все дальше, не обращая внимание на сыплющиеся стрелы.

Дроу отходили, хохоча над тупостью стального воинства, и выходили на рассчитанную для этого случая позицию для контратаки. Перестроиться, навалиться и оттеснить всадников на копья фалангиров, что может быть проще?

Однако и пешее воинство людей пришло в движение, от чего князь Саламандр, наблюдавший за ними через глаза дозорных стрекоз, сначала недоуменно приподнял бровь, а потом расхохотался:

− Кажется войска барона решили не тянуть и самолично наколоться на копья. Прекрасно, сэкономим время.

Маг, поигрывающий грозовым жезлом, с усмешкой вторил:

− Обратите внимание, господин. Они опять окутались этой серой мутью. Как будто в ближнем бою от нее может быть хоть какой-то толк. Да наши воины и с закрытыми глазами их вырежут. И, к слову говоря, великий. Этот ваш новый фаворит Корхан, старательно сеял панические настроения среди наших воинов. Если бы мы его не изолировали, у многих воинов боевой дух (а следовательно сила баффов) к утру бы упал процентов на тридцать.

Князь поднял палец, призывая ко вниманию:

− Парочку экземпляров этих мутномагов мне все-таки сохрани. Мы конечно уже добыли изрядно местного мяса, но все же хотелось бы избежать лишней порчи имущества. А об этом юном князьке, больше ни слова, старый интриган. Заперли и заперли, чтоб не мешался, но я еще не пришел ни к какому решению насчет того, что с ним делать. Его речи казались вполне разумными…

Маг всплеснул руками перебивая:

− Тем-то он и опасен, мой князь! Все… все, молчу, владыка. Молчу.

*****

Старый гном уже трижды проклял тот факт, что поддержал Горна в этом самоубийственном предприятии. Подгорные жители лишь путались под ногами у воинов Лозадель, бесполезные, безоружные. Ему самому удалось поймать и удавить лишь пару ос, но сколько стражников полегло от их яда! Да, дроу не стреляли залпами и не применяли площадную магию, опасаясь задеть «добычу», но как выяснилось, им прекрасно удавалось побеждать и без них. Он смотрел на горящих воинов, которых со смехом расстреливали ушастые ублюдки, и лишь жесткая клятва ждать команды, заставляла его сдерживаться. Правда не мешала изжевать всю бороду от усилий ее выполнить.

Когда Горна и половину отряда утащили на веревках, он вновь чуть не сорвался, и лишь сообщение от их недавно назначенного старейшины «действуем по плану», сдержало его очередной порыв.

Громодар с досадой смотрел, как рыцари увлекаются безнадежной погоней, преследуя заманивающих в ловушку всадников, и с досадой сплюнул под ноги. Однако вскоре от фаланги донеслись звуки скрипки.

Старый гном хорошо знал ее звуки. За сотни лет унизительного существования не раз слышал мелодии этого хоббита. Гебриэл Тук, не пойми, как и зачем оставшийся в Лозадель. Он даже прощал ему мерзкие дебаффы, которые тот иногда навешивал на него в таверне, своими хнычущими мелодиями. Старик сочувствовал его незавидному положению. Что еще оставалось жрецу коматозного бога Колоса, пожирающего практически все, с трудом добытое несчастными фермерами, которым волей судьбы пришлось стать презренными ворами?

Но сейчас скрипка хоббита пела прямо из центра вражеской фаланги так, что покрытая мхом душа гнома вздымалась, как молодая гора, разрывающая от удара молота Гефеста плоть земли.