Михаил Уткин - Ездовой гном. Битва

− Фаланга пойдет на город в первый же миг окончания ультиматума! К этому времени нужно чтобы войска стояли на ее пути. Иначе все будет совсем плохо! Князь чертовых саламандр не будет ждать претворения нашего плана и начнет действовать сам! Он до сих пор в бешенстве из-за уничтожения его ручной зверюшки. И все висит на соплях! Шевелитесь!

Широкий прямоугольный щит воина слева похож на дверь. Сходство дополняет еще тот факт, что он, экономя силы, поставил его прямо на землю. Ему он был по грудь, позволяя удобно придерживать, положив левую руку на кромку, оббитую толстой полосой железа на клепках. Это меня-гнома, ростом чуть выше пояса человека, он закрывал полностью.

− Хлодвиг, − сказал я, озабоченно всматриваясь в утренний туман, откуда уже неслись воодушевляющие дроу звуки свирелей и стрекот мараков – погремушек бардов, имитирующий шелест жучиных надкрыльев, − ты не боишься, стоять так нагло? А вот прилетит тебе сейчас в глаз стрела, что будешь делать?

Воин стукнул древком копья о землю и хохотнул:

− Как что? Моргать конечно!

Воин справа с таким же щитом и в той же позе, успокаивающе проговорил:

− Да успеем поднять, гноме! И прав Хлодвиг, барон уже включил свой артефакт и жизни у нас стало аж вдвое больше. Да и силы прибавилось, аж распирает!

Я, смотрел меж этими щитами как через бойницу в шевеление пододвигающейся ближе эльфийской фаланги и буркнул:

− Ну да, переломит ресницами древко, само собой… А наконечник раствориться, потому что вместо мозгов у вас явно какое-то токсичное дерьмо налито.

Воины гулко расхохотались и вскинули щиты, мгновенно продев предплечья в петли верхней части. Кассиди, прижимавшаяся к моей спине, судорожно шлепнула мне по койфу станиной своего арбалета и повела болтом выискивая врагов. Я осторожно сдвинул его с головы в сторону и шепнул:

− Да они показывают просто, не паникуй. Вон бери пример с хоббита, − я кивнул на соседа, которого похоже гораздо больше занимали кружащиеся в порывах ветра листья, летящие на наши ряды. – У тебя, парень, кстати, борода сбилась набок.

Кассиди вытянула руку и поправила клочковатую накладную бороду полурослика так, чтобы закрывала его тощую шею.

Хоббит зыркнул на нее темными глазами и повел широченными плечами, пискнув:

− Мне пришлось ножны сабель под доспех подсунуть, чтоб казаться здоровее. Их не видно, зато и выхватить сразу не могу, все умения внезапного удара не работают... Неужели нельзя было придумать какой-нибудь каркас что ли, под плечи и талию?

Я ответил успокаивающе:

− Ничего, зато когда освободят, ты будешь шинковать спины этих блестящих дураков, как хозяйка капусту.

Хоббит в ответ басом проворчал, вспомнив что нужно изображать гнома и голосом:

− Да уж… Барон только из-за этих дылд низкоуровневых не дал нам усиления. И не нравится мне что вон те листочки, которые скидывают деревья выпитые дроу, летят в нашу сторону.

Я поморщился, хоббит перебарщивал с имитацией и сказал:

− Все учтено могучим ураганом. Если они атакуют сонным дымом, всем выдан антидот.

Хоббит судорожно пошарил по складкам тканевого доспеха и переложил нужный бутылек в нагрудный карман. Похлопал по нему с облегчением вздохнув.

Солнце уже поднялось довольно высоко – девять утра, что в реале, что в виртуале, но впереди колыхалось море обычного для Лозадель тумана, в котором кое-где виднелось сверкание наконечников сарисс – длиннющих копей эльфийских фалангиров, поднятых пока вверх. До них метров четыреста, я поежился, стараясь не думать,как они будут вонзаться в плоть, и занял мысли прикидками на сколько процентов мощнее будут мои туманные заклятья, используя природные факторы. Иеронимус специально убрал все свои разгоняющие туман заклинания над столицей, чтобы он играл нам на руку.

Хоббит же забыв уже о своем недовольстве присел на корточки и обрывал с затоптанных кустиков бахчи, по своей вороватой натуре, помидоры. Поймав мой недовольный взгляд, вскинулся мол «а чо, я ничо», но потом фыркнул от своей реакции и нахально вырвал вдобавок еще и кочан капусты с корнем, а на то как возвела вверх глаза Кассиди, лишь рассмеялся, оторвал капустный листок и начал жевать его, потряхивая накладной бородой, как заправский козел.

В тумане перед нами показались быстрые тени, почти мгновенно оформившиеся во всадников на пауканах. Несколько десятков их промчались вдоль строя, заставив передний ряд вскинуть щиты и грозно опустить в их сторону копья. Дроу промчались молча, напряженно, но видимо рассмотрели низкорослые фигуры подгорных жителей и разом расслабились. Одни развалились в седлах, другие засвистели, а третьи показывая класс начали стрелять из луков, изображая кочевников, что во время стрельбы чуть ли не сальто делают на спинах скаковых пауков.