Дмитрий Манасыпов - 13 участок. Чужак [AT]

Миккельсон вдруг кинул дымящийся огрызок в ведро с песком, стоявшее неподалеку. Раздул ноздри, наливаясь кровью:

— Знал бы, Кроу, так сказал. Никто из нас не трус, но есть вы, вам и работать. Смогу чем помочь, так помогу. Езжай, чужак, мне пора делать чертов «спирит» длинных выскочек.

Вот и поговорили… «Сильвер спирит», явно принадлежавший кому-то из альвов, благородно переливался над смотровой ямой. Действительно, хватит отвлекать законопослушного налогоплательщика. Я не прощался, Миккельсон уже повернулся промасленным задом комбинезона и потопал по делам.

Не такой он и законопослушный. Слухи про подпольную мастерскую, доводящую до ума стволы, ходили давно. Но пока нас, детективов, не спускали с поводка, позволяя слухам витать в воздухе.

Ладно, пора ехать, искать следы. И сегодня стоит найти хотя бы что-то, пока не стало стыдно перед самим собой.

Что делать, если случилось что-то нехорошее и твое дело — отыскать виноватых? Много чего, на самом деле, перечислять устанешь. Эксперты подготовят умные выкладки, подскажут характер травм, укажут, приблизительно, чем кромсали на куски тех несчастных.

Парни-патрульные, отправленные кэпом, проведут первичные опросы, почти ничего не нарыв, а потом отдадут все это нам. Жизнь без Интернета и передовых технологий, а еще ГМО и ядерного арсенала многим хороша. Но многим и не очень, например, не посмотришь записи камер, натыканных Дома повсюду.

И остается немногое: ножками-ножками, трепать языком, добывая любую информацию и составляя версию за версией. Но мне повезло, у меня есть зацепка, слинявший от всех китаёза, наверняка толкавший не только лапшу в Маленькой Италии и его нужно искать.

И к кому же мне обратиться? Хм… это просто.

Я закурил «лаки», симпатично хрустнувшую от огонька и наполнившую салон своей неподдельной горькой сладостью. Закурил и уставившись на сигарету, усмехнулся. Бывает же такое… Ведь мне на самом деле нужна Лаки. Но не из зеленой пачки, а с улиц, где она обитает ночами. И, надо же, мне известно, где она отсыпается днем.

«Паккард», недавно прямо улыбавшийся мне своей решеткой, уже совершенно не радовался моему присутствию. Да, хреновый из меня водитель, все верно. И хорошо, что в Ночном городе встречаются как-бы говорящие звери, вроде попугая старика Мо и совершенно не водятся умные механизмы.

Я ехал в Квинс. Почему? Потому как Лаки обитает именно там, а она мне нужна.

Старые разные. Кто на самом верху, из-за умения, мудрости и силы, как ведьма Майан или клан Воронов, а кто…

А кто, как старушка Лаки, на дне. И, вот странно, многих Старых такое устраивало, хотя не совсем нравилось нам, простым парням из 13 участка. Неудивительно, если знать, кто Лаки на самом деле. О, да, настоящая Лаки совершенно непохожа на себя, работавшую томными ночами в клубах и дорогих ресторанах с гостиницами. Истинная Лаки, сохраняя гибкий стан, полные бедра и тяжелую грудь, вряд ли привлекла хотя бы кого-то из клиентов, видевших лишь вывеску.

Сама она желает называться Лаки Демона. Она дорогая проститутка, ей не меньше трехсот лет и она эмпуза. Нет, Лаки не древний демон из Эллады, с ослиными ногами и тягой к поеданию младенцев или красивых юношей. На самом деле ей все равно, кого жрать или чьей кровью питаться, она обычный кровосос, сделанный кем-то из истинно древних кровопийц по какой-то прихоти. Аппетит к парящей плоти ей отбили очень давно и еще в Европе, но не лишили возможности пить кровь. Не убивая, само собой.

Лаки не может создавать таких же, как она сама. А гуляющие дельцы с Уолл-стрит, чаще всего попадающие в ее меню, не умирают. Лаки любит жизнь и не хочет покончить с ней из-за собственной жадной глупости. Перспектива оказаться нашпигованной серебром заставляет Лаки даже плакать, хотя её слезам мне не верится. Вы же не поверите плачущему крокодилу, верно?

Умница Лаки, работавшая на ночном Манхэттене, никогда не следила дома, в районе длинных и красивых кирпичных домов. Она жила там последние десять лет, явно готовясь переезжать в другой город. Жизнь веселой девчонки, продающей свое тело, не особо длинная даже тут, посреди ханжества, морали и начавших сыпаться остатков христианских ценностей 30-ых.

Лаки — кочевница, переезжающая по стране как перекати-поле. Десяток лет тут, следующие — там. В Ночном городе она задержалась, пользуясь размерами Нью-Йорка и постоянно росшим населением. Ей осталось дождаться доступных пластических хирургов и перестать метаться взад-вперед. Глядишь, заживет.