Марина Суржевская - Lastfata

— Но… — начал было разрушитель, но Аделия вновь хлопнула по столу, отчего чашка жалобно звякнула и свалилась на пушистый ковер. Мужчина проследил ее полет ошарашенным взглядом.

— Ты жив! — заорала госпожа ректор, и черные волосы взметнулись вокруг ее лица. — Слышишь? И ты не виноват! Ни в чем не виноват!

— Но я… — снова открыл рот Аодхэн, но женщина не дала ему договорить:

— О, я знаю все, что ты скажешь! Заклинание необратимого стирания и эта внешность, на которую ты не можешь смотреть в зеркало! Я знаю! Я была рядом в день, когда с тобой сделали это! И помню твой взгляд! Тогда ты заковал себя в ледяной панцирь, тогда превратился в статую! Похоронил себя вместе с Камелией! Но жизнь продолжается! Ты разве не понял? Нет? — Снова удар по столу. — Плевать, какие у тебя глаза, волосы, губы и нос! Плевать, как ты выглядишь! На все плевать, если…

Аделия вдруг осеклась и без сил рухнула в кресло.

А Аодхэн, напротив, поднялся и сделал очень медленный и осторожный шаг. Так люди подходят к напуганному дикому зверю — плавно и бесшумно.

— Плевать, значит, — задумчиво протянул он, не спуская с женщины изумленных и на удивление живых глаз. — Как интересно… — Еще один шаг, в обход стола, ближе к замершей в своем убежище собеседнице. — Нет, я не мог быть настолько слепым… Вероятно, мне лишь кажется… Это просто невероятно… Или я сошел с ума…

Аделия что-то гневно фыркнула и вскочила. Но Аодхэн уже оказался рядом, не позволяя ей сбежать. И уставился в глаза — такие знакомые и в то же время другие. Ведь он всегда видел перед собой ту, что запомнил с юности. Золотоволосую красавицу Аделию Вельвет, лучшую ученицу ВСА, невероятно одаренную и умную заклинательницу. О ней грезила вся академия, потому что помимо сильнейшего чаропонтенциала девушке достались внешняя привлекательность и цепкий ум. И сейчас Аодхэн смотрел на краснеющую Аделию, задаваясь вопросом, как мог быть таким невероятным идиотом.

— Я сейчас задам вопрос, а ты скажешь мне правду, — не терпящим возражений голосом отчеканил разрушитель. — Ты надела иллюзию через день после того, как меня изменили. И много лет говорила, что так проще… легче… безопаснее. Все эти годы ты прятала себя под маской, чтобы показать, что внешность ничего не значит? Чтобы поддержать… меня? — Понимание ошарашило настолько, что Аодхэн испытал желание схватиться за спинку кресла. Но он не стал. — Ты все это делала ради меня. Всегда. Но… почему?

— Все-таки ты ужасный тупица, — вздохнула Аделия, но Аодхэн уже схватил ее, притянул к себе. Неловко, как-то совсем неумело. Но когда он ее поцеловал и снова посмотрел в глаза, Аделия почему-то выглядела довольной…

— Ужасный тупица, — выдохнула госпожа ректор, с которой слетела иллюзия. В руках изумленного, не верящего, но улыбающегося Аодхэна сейчас была тоненькая золотоволосая красавица. Хотя глаза ее сверкали так же — сердито и лукаво одновременно. — Но я дам тебе шанс…

Перед нами расстилался берег… и вода. Много-много воды без названия. Потому что я не была точно уверена, куда именно открыла дверь, когда нам с Эшем понадобилось хоть немного отдохнуть. А заодно кое-что проверить. Здесь было довольно тепло, и я со вздохом стянула куртку. Легкая волна лениво лизала песчаный берег, а широкие кроны деревьев так и манили в свою гостеприимную тень.

— Неплохо, — одобрил Вандерфилд и кинул на песок куртку и пиджак. — У тебя стало получаться лучше. Хотя, кажется, промахнулась на пару королевств. Это точно не Вилдинград.

— Да? — Я покрутила головой, и Эш хмыкнул:

— Да. Там нет моря. Как у тебя приняли экзамен по мироведению?

— Может, это озеро, — с сомнением протянула я.

— И озера там тоже нет, Аддерли, — рассмеялся парень. — Ладно, здесь пустынно, что нам и требовалось.

Он отошел на несколько шагов и расставил ноги, сосредоточиваясь.

— Думаешь, получится? — От нетерпения я заплясала на месте.

Эш не ответил. Прищурился. Тихо назвал имя.

И из пустоты высунулась полупрозрачная когтистая лапа. Следом — другая. Потом показались принюхивающийся нос, узкая морда и зеленые глаза. Гребень на голове. Длиннющая шея. Круп. А после и весь наш шипастый и клыкастый питомец!

— Листик! — Я радостно помахала рукой. — Ты смог! Ты приходишь на наш призыв сквозь пространство! Это изумительно!

Серпентарис осмотрелся, смерил нас с Эшем негодующим взглядом, убедился, что ничего интересного не происходит, фыркнул огнем и плюхнулся на кромку воды. Серебристое брюхо тут же намокло и потемнело, а зверь блаженно опустил морду в волну и закрыл глаза. Похоже, своим призывом мы оторвали его от послеобеденного сна, и теперь Листик решил продолжить начатое!