София Серебрянская - Исповедь колдуна [СИ]

— Что ты делаешь? — послышался неподалёку женский голос, и Ринмир увидел в окне знакомую копну жёстких светлых кудрей. Стараясь не думать о неудачном результате, он улыбнулся и произнёс:

— Не ожидал, что ты придёшь сегодня, Мэрайя. Заходи.

Девушка мигом шмыгнула к незапертой двери и оказалась в хижине. Присев рядом с Ринмиром, она недоумённо посмотрела на кучку пепла в его ладонях, затем — на засушенные цветы, сваленные в углу. Видя интерес в её взгляде, Ринмир объяснил:

— Я нарвал цветов, чтобы проверить: смогу ли я с помощью магии заставить их ожить. Это… ценная практика.

Он старался говорить как можно небрежнее, словно отрицательный результат — дело времени. Но Мэрайя поняла его сомнения. Она всегда понимала.

— У тебя не получается, да?

— Это временно! — заверил Ринмир, совсем по-детски краснея и чувствуя себя полным неудачником рядом с этой смешливой красавицей. — Я обязательно справлюсь в следующий раз! Вот, смотри…

Торопливо сграбастав очередной цветок, Ринмир сосредоточился. От волнения он вновь потянул за незримую нить слишком сильно — и очередной цветок рассыпался пеплом в его руках.

Мигом вспомнились все детские насмешки, которыми любила сыпать в адрес мальчишек Мэрайя. Ну, сейчас-то она точно решит вспомнить детские годы и засмеётся. Пусть у неё и красивый смех, но разве приятно понимать, что ты — объект её насмешек?

Неожиданно на плечо легла лёгкая, почти невесомая ладонь. Недоумённо подняв глаза на подругу детства, Ринмир увидел вместо усмешки тёплую, ободряющую улыбку:

— Ничего страшного. Когда-нибудь ты сможешь. Ты же всегда выполняешь обещания, правильно?

Ринмир не смог сдержать ответной улыбки. Действительно. Нет нужды спешить. Лучше потерпеть и ещё немного попрактиковаться. В конце концов, когда-нибудь у него всё получится.

Хотя бы потому, что он не может обмануть эту наивную веру в чудо, какая всегда неприкрыто сияет в глазах Мэрайи…

— Зачем ты мне всё это рассказываешь? — непонимающе спросил Лайонелл, глядя в тёмные глаза собеседника. Такие бесконечно древние и пугающие, точно две сквозных дыры в черепе, позволяющие увидеть отблески иного мира. Ринмир пожал плечами:

— Потому что хочу рассказать. Ты сам согласился выслушать мою историю, помнишь? И до рассвета, мальчик, ещё далеко.

Золотой Страж тяжело вздохнул, понимая, что согласием сам себя загнал в угол. Словно прочитав — а может, и в самом деле прочитав — его мысли, колдун усмехнулся:

— Хорошо. Если ты настаиваешь, я перейду к более… интересным для тебя событиям. К тем дням, когда весть о пророчестве, что предрекало падение Искажения, дошла до нашей деревни…

— Осторожней! — воскликнул Ринмир, бросаясь к оступившейся и едва не упавшей в реку спутнице. Мэрайя лишь вскинула голову и засмеялась: она, в отличие от многих девиц-кокеток, не боялась порвать или испачкать платье.

В Аргу пришла весна, за нею — лето. Так же переливалась зелёными оттенками свежая листва, пропускавшая сквозь себя золотые лучи. Казалась, даже река нынче походила на поток сверкающих драгоценных камней, весело струящийся куда-то к далёкому морю.

Неожиданно смех девушки прервался, и лицо Мэрайи вмиг стало задумчивым. Наконец, она неуверенно проговорила:

— Послушай, Ринмир…

— Что-то не так? Ты поранилась? — встревожено осведомился молодой колдун, постоянно боящийся сделать что-нибудь глупое в присутствии полюбившейся ему подруги детства. Мэрайя отрицательно покачала головой, после чего тихо спросила:

— Ты ведь знаешь, что о нас с тобой говорят в городе?

— Тебя это так беспокоит? — мгновенно всполошился молодой колдун. Только рядом с этой девушкой он, уже взрослый мужчина, чувствовал себя оплошавшим ребёнком. Как он мог не замечать, что ей не по душе пересуды соседок? А ведь вряд ли кто-то будет справедливо судить дочь старосты — скорей, из зависти наговорит гадостей вроде того, что она совсем недавно любилась с колдуном, невзирая на отсутствие меж ними брачных уз. По-хорошему, ему давно следовало бы просить руки Мэрайи, вот только при мысли о том, что придётся заговорить об этом с ней, язык сам собой завязывался тугим узлом, не давая произнести и слова.

— Не то чтобы беспокоит, — повела худыми плечами Мэрайя и небрежно откинула с лица непослушный локон. — Скорее, эти слухи не по душе моему отцу. Ты же знаешь, какой он «правильный».

Долго грустить девушка не могла, и потому сразу же после этой фразы легко спрыгнула в реку близ берега, задирая подол платья почти до колен. Ринмир отвёл взгляд, не желая показаться невоспитанным оттого, что он неприкрыто любуется на аккуратные узкие ступни с длинными пальцами, так редко выпускаемые из плена дорогих туфель. Сейчас было самое время рассказать о своих намерениях, узнать ответ возлюбленной — и Ринмир несмело заговорил: