София Серебрянская - Жизнь длиною в сон [СИ]

Вы не хотите этой встречи, нет. Ваше желание совсем другое. Вы хотели бы никогда не знать его. Обрести другую жизнь, в которой всё сложилось по-другому. Не так ли?

В молодости Леон бы удивился, а может, и приказал бы заткнуться наглой шарлатанке, решившей вытащить на свет отчаянно сопротивляющуюся мысль, родившуюся почти сразу после исчезновения Ди. Никогда не видеть. Никогда не знать. Сломать ногу по пути в Чайна-таун и не попасть в странный зоомагазин. Азиатка довольно улыбнулась.

Я могу дать вам новую жизнь, о которой вы просите. И даже не одну.

В воздухе повеяло знакомым запахом благовоний, и всё происходящее вдруг показалось сном — сном настолько глупым и нереальным, что уже не получалось воспринимать его всерьёз.

— Валяй. Я согласен.

Руки легли на плечи, и весь мир укрыла темнота в чёрных глазах.

Спокойной ночи, мистер Оркотт. Сладких вам снов…

— Леон! Леон, сколько можно спать?!

— Ну ещё пять минут… — пробормотал детектив, пытаясь сообразить, кто эта неведомая женщина, зовущая его по имени. Голос казался знакомым, словно некогда Леон его уже слышал, но успел забыть.

— Сынок, я понимаю, что у тебя сегодня выходной, но тебе звонили из клиники. Очень тяжёлый случай, нужна твоя консультация…

Оркотт попытался встать, но одеяло никак не желало скидываться, и в итоге, запутавшись, он жизнерадостно рухнул с кровати. Стоявшая рядом пожилая женщина всплеснула руками:

— Осторожно! Не хватало только, чтобы ты ушибся.

Мозг ворочался со скрипом. Это лицо… Разумеется, он знал её. Слишком хорошо знал. Но разве это может быть и в самом деле она? Разве может этот голос принадлежать ей?

— Мама?..

— С тобой всё в порядке? — в свою очередь, встревожилась старушка. — Почему ты так странно на меня смотришь?

«Потому что ты умерла. Умерла, рожая Криса. Я помню, как тебя хоронили. Так что здесь какая-то ошибка. Да, ошибка. Ты ведь мертва». И ещё пара сотен очевидных фраз. Леон критически оглядел свою мать и пришёл к выводу, что на труп или призрак она не похожа. Двойник? Нет. Даже улыбка точно такая же, и взгляд…

— Я умер, да?

Женщина всплеснула руками:

— Так и знала!

— Что? — вконец обалдевший детектив окончательно потерял едва начавшую налаживаться связь с реальностью. Ведь всё было охренеть как логично: та азиатка ему что-то вколола, он помер, оказался на том свете, встретился с покойной матерью… Последняя, впрочем, явно не мнила себя покойницей, лишь ворчала себе под нос:

— Говорила же: не пей много! Главное, вчера выглядел трезвым, а теперь — пожалуйста! Я понимаю — тридцать лет, юбилей, но это же не повод…

Леон, пинком отшвырнув надоедливое одеяло, бросился к зеркалу. Оттуда смотрело вполне привычное лицо, если не считать маленькой детали. Словно разом испарились в никуда последние прожитые годы. С той стороны стекла ошалело разглядывал оригинал относительно молодой мужчина.

Я могу подарить вам новую жизнь…

Не успел Оркотт как следует задуматься, как мать, о существовании которой он как-то подзабыл, тяжело вздохнула:

— Проснулся? Собирайся. Тебя ждут в клинике.

— В клинике?! — Леон бросился к шкафу, пытаясь отделаться от кучи не самых приятных мыслей. — Что там? Убийство? Терракт? Кого-то из наших ранили?!

Выпученные глаза матери недвусмысленно намекнули, что он опять сморозил несусветную глупость.

— Сынок, ты точно в порядке?

Леон задумался. «Да, мам, просто я почему-то был уверен, что ты умерла, а я сам — почти пятидесятилетний неудачник без будущего, который всю жизнь искал одного китайского ублюдка, а так всё нормально». Может, она таким образом намекает, что по дорогому сыну плачет психушка?

— Ты уже забыл, где работаешь?.. Может, ты заболел? — пуще прежнего всполошилась мать. — Ох, давай я позвоню, скажу, что ты неважно себя чувствуешь…

Так, спокойно. Ничему не удивляться. Разобраться, что здесь происходит, можно потом. А сейчас лучше плыть по течению и посмотреть, куда вынесет. Огромных усилий стоила выдавленная улыбка:

— Нет, конечно. Просто после вчерашнего такая каша в голове… Куда, говоришь, мне ехать? Как раз по дороге проветрюсь.

Фраза вышла натянутой, и, похоже, нисколько пожилую женщину не успокоила.

— В Центральную Городскую Больницу. Ты точно в себе?

«Нет, не в себе. Абсолютно не в себе. Потому что мне сорок семь, и я всю сознательную жизнь работал в полиции. А ещё я ненавижу рубашки, а здесь их почему-то полный шкаф, ни единой футболки. Чёрт, да тут ещё и смокинг есть!», — естественно, все соображения Леон оставил при себе. Это походило на один из тех идиотских розыгрышей, которые так любят устраивать в шоу по телику: человека убеждают, что он оказался на необитаемом острове, или что наступил конец света, и наблюдают за его реакцией. Так и хотелось поискать скрытые камеры.