Энди Шеферд - Мальчик, который воспитывал драконов [litres]

Кэт наклонилась к Льдинке и что-то прошептала. Кроха дала ледяной залп на хвост большого дракона, и тот миновал дерево, в которое собирался врезаться. Лучик сразу вступил в дело, изо всех сил стреляя очередями огненной отрыжки. Кай и Плут, демонстрируя, что не зря часами тренировались метать водяные шары, запускали в дракона огурцы, когда тот пытался свернуть в неправильную сторону.

Но в результате, атакуемый льдом с одной стороны и непредсказуемыми потоками огня с другой, неуклюжий дракон только больше растерялся и запутался. Последней соломинкой стал Плут, слившийся с зеленой чешуей дракона и вдруг пролетевший у него перед носом яркой розовой вспышкой. Дракон жутко перепугался и спикировал так резко, что я ожидал столкновения с землей.

Вдруг Блик слетел с моей руки и исчез в домике Злоба. Я не мог винить его за такое бегство. Я знал – он не может атаковать так, как Лучик или Льдинка, и маскироваться, как Плут.

Я заметил, что Кэт уставилась на домик. Она вдруг повернулась и позвала меня:

– Томас, по-моему, у Блика есть идея.

Я подбежал и посмотрел, куда она показывала. Дракончик переминался с лапки на лапку на старом компьютере Злоба, уткнув носик в клавиатуру.

– Музыка! – воскликнул я, разом все поняв.

Кэт кивнула.

– Дракончики же любят ее, правда? Может, если мы включим музыку, тот дракон тоже немного успокоится.

– Попробовать стоит, – сказал я.

Блик вылетел в дверь, и Кэт склонилась над клавиатурой.

– Тут есть что-то под названием «Торжественные и церемониальные», – сказала она. – Как думаешь, драконам понравится?

– Я думаю, им все равно.

Но я очень ошибался.

Кэт нажала на клавишу, и раздалась музыка. Звучала она не особенно успокаивающе. Тем более что, выглянув наружу, мы увидели драконов, двигавшихся в такт звукам марша. Плут и Льдинка носились вперед-назад у нас над головами, а огромный дракон метался и дергался, как сумасшедший.

– Дело плохо! – крикнул я. – Они занервничали еще сильнее, просто сошли с ума. Попробуй что-нибудь другое.

Я посмотрел на Кэт, пролистывавшую экран.

– Серенада для струнных, – ответила она. – Это, кажется, больше подходит.

После короткой паузы раздались успокаивающие звуки. Блик закружился, поднимаясь вверх, кувыркаясь в круговороте танца в такт переливчатой мелодии. Затаив дыхание, мы наблюдали за ними, ожидая, что же сделает гигантский дракон.

Казалось, что перемена музыки никак на него не повлияла, но через миг жуткая махина замерла на месте и обернулась. Дракон сфокусировал взгляд на Блике. Тот завертелся вокруг его массивной головы, вспыхивая разными цветами, сверкая то красным, то огненно-оранжевым, то ярко-синим. Он озарил небо, сияя ярко-ярко, как маяк.

Блик поднимался все выше на волнах музыки. Большой дракон следовал за ним, захваченный звуками и загипнотизированный переменчивым свечением маленького Блика.

Льдинка, Лучик и Плут подлетели к Блику и тоже закружились в танце, уводя дракона все выше.

– Кажется, работает! – воскликнул Тед.

Мы подбадривали драконов, и дедушка кричал слова поддержки вместе с нами. Драконы летели все выше и выше. Наконец огромный силуэт стал просто точкой, а малыши один за другим спустились обратно к Теду, Кэт и Каю.

Но Блика я не видел. Дедушка подошел ко мне и положил руку на плечо. Тихонько сжал. Я не волновался. Я знал, что Блик не станет улетать просто так. Но все-таки затаил дыхание, пока мерцающее оранжевое свечение не появилось снова и не полетело ко мне.

Блик опустился мне на плечо. Он обернул хвост вокруг моей шеи, пощекотав ухо его кончиком, и положил головку мне под подбородок. Его сверкающее красное тельце, как обычно, светилось словно уголек. Только я почувствовал теплое пульсирование, как понял, что и сам свечусь.

Я повернулся к дедушке.

– Злоб не особо обрадуется, увидев все, – сказал я. – Понимаешь, я думал, что это он вредит драконьему дереву. Оказалось, он обрабатывал свои растения музыкой, а не химикатами. Злоб такой же противник химии, как и ты.

По правде говоря, когда я все время корил себя, винить Злоба было облегчением. Я так много внимания уделял обвинениям, что не видел настоящих событий.

– Значит, старина Боб не такой плохой, да? – хохотнул дедушка.

Я поднял брови. Не уверен, что могу согласиться, но мне было очень жаль его сад.