Виктория Шваб - Туннель из костей [litres]

Мама с папой сидят на диване с бутылкой красного вина и просматривают новую запись. Аннет доверила им только электронную карту памяти и сказала, что пленку будут хранить они с Антоном.

На экране мои родители стоят у костяной стены. На ярко освещенных черепах густые тени, и выложенный из них узор кажется еще выразительнее.

– Красиво, – замечаю я.

– М-да, – вздыхает папа, – не так мы хотели провести последний вечер в Париже…

– Но в этом есть и плюс, – добавляет мама. – Этот вариант даже удачнее.

– Я очень рада, что все получилось, – с искренним облегчением подхватываю я.

– Хочешь посмотреть? – Мама похлопывает по дивану, где, подергивая ухом, устроился Мрак.

Я мотаю головой.

– Нет, спасибо.

Хватит с меня этого Царства мертвых.

У меня в комнате, на подоконнике открытого окна сидит Джейкоб.

Он оглядывается на меня.

– Хотел бы я тоже принять душ, – говорит он, оттирая грязь с руки. – От меня воняет могильной пылью и старыми костями.

Я подхожу к окну и энергично принюхиваюсь.

– Ничем таким от тебя не пахнет.

– Просто у меня нюх на все призрачное лучше, чем у тебя. – Он проводит рукой по волосам. – Кстати о запахах. Теперь, когда Тома ушел, не могла бы ты избавиться наконец от шалфея и соли? У меня от них голова трещит.

– Не вопрос, – я обхожу номер и собираю пакетики, которые рассовала по сумкам, спрятала под подоконники, под диван и у порога.

– Что ты ищешь, Кэсс? – спрашивает мама, когда я возвращаюсь, выставив за дверь коробку с шалфеем.

– Ничего, просто вещи собираю, – и возвращаюсь к себе в комнату.

– Так лучше?

– Намного, – с облегчением вздыхает Джейкоб. Но не спешит слезать с подоконника. Его явно что-то тяготит. Мне очень хочется спросить в чем дело, но я молчу. Я должна ему доверять и верить, что он сам все расскажет, когда будет готов.

Так что я падаю на кровать и морщусь, когда что-то впивается мне в бок.

Мобильник.

Я оставила его выключенным, а когда включаю, экран наполняется сообщениями – все от Лары Чаудхари.

Лара:Как дела?

Лара:Кэссиди?!

Лара:Если ты умерла, я начну охотиться за твоим духом.

Лара:Эй!!!

Лара:Лучше скажи, что все в порядке.

Я отвечаю ей, уверяю, что все в полном порядке, что Тома Лоран упокоен по всем правилам (особо упоминаю, что нипочем бы не справилась без помощи Джейкоба) и что подробно расскажу обо всем завтра. Сегодня у меня глаза слипаются от усталости.

Падаю на подушку и, закрыв глаза, мгновенно погружаюсь в сон.

Просыпаюсь я среди ночи, словно меня кто-то толкнул.

На этот раз никаких кошмаров, просто ощущение, что я не одна. Перевернувшись на другой бок, вижу Джейкоба, который так и сидит у открытого окна, откинув голову назад. Он смотрит в даль, будто видит что-то за городскими домами, что-то такое, чего не вижу я. Может быть, я еще сплю, и все это сон, потому что Джейкоб не поворачивается, как будто не слышит, что я мысленно произнесла его имя. Я закрываю глаза, а когда открываю снова, то за окном уже утро.

В окно падают солнечные лучи. Мы собираем вещи, выносим из номера багаж и переноску с Мраком и ставим все это у стойки регистрации, к большому неудовольствию служащей отеля.

Это наше последнее утро, и мне осталось только одно, последнее дело.

– А ты не можешь просто ей позвонить? – спрашивает папа, когда я ему все объясняю.

Я мотаю головой.

– У меня остались фотографии, – говорю я. – И вообще, я хочу попрощаться.

Мама гладит меня по плечу.

– Все в порядке, – говорит она. – У нас есть время.

Погода стоит прекрасная, город сверкает на солнце, светлые каменные дома, металлические крыши на фоне ярко-голубого неба. Париж, кажется, возвращается к нормальной жизни. Метро и светофоры работают без сбоев, нигде не слышно сирен «скорой помощи».

Словно Тома и не было.

Но он, конечно же, был.

Город будто перешагнул через него и двинулся дальше, но я не скоро забуду все, что случилось.

Возле дома Лоранов я прошу родителей подождать на улице, а сама через две ступеньки бегу к квартире 3А. Дверь открывает мадам Лоран и, увидев меня, подозрительно щурится.

– Опять ты? – она уже хочет захлопнуть дверь, но рядом с ней появляется Адель.

– Maman! Это моя подруга.

Они о чем-то быстро говорят по-французски, и Сильвен со вздохом удаляется, оставив нас с Адель (и Джейкобом) у дверей одних. Адель в тех же золотых кроссовках, джинсах и красно-желтой футболке.