Виктория Шваб - Туннель из костей [litres]

– Ну, я же не одна этим занимаюсь, – говорю я. – У меня есть Джейкоб.

Полин вздергивает тонкую бровь.

– Джейкоб?

– Это мой лучший друг, – говорю я и добавляю: – Он призрак.

На этот раз вверх взлетают обе брови.

– Понимаю.

И, несмотря на все, что она только что говорила, я понимаю: она не верит. Не верит мне .

Когда я говорю ей об этом, Полин только вздыхает.

– Я верю, что ты веришь.

Я яростно мотаю готовой.

– Ну почему, когда дети во что-то верят, взрослые считают это только их фантазиями, а когда верят взрослые, люди соглашаются, что это правда?

– Не думаю, что кто-то согласится, что это правда.

– Но ты же говорила, что сама что-то видела. Говорила, что веришь.

Полин качает головой.

– Вера – это не одеяло, Кэссиди. Им нельзя накрыть все на свете. Прости, но есть большая разница между верой в сверхъестественное в широком смысле и верой в то, что двенадцатилетняя девочка гоняется по Парижу за призраком в сопровождении мертвого обожателя.

– Что-что? Я не ослышался? – Джейкоб возмущен. – Она обозвала меня обожателем ?

Не успеваю я объяснить, что Джейкоб скорее мой партнер и сообщник, как Полин останавливается и показывает на лимонно-желтый дом с белой отделкой и цветами на подоконниках.

– Мы пришли.

Это старый жилой дом. Если верить списку фамилий, мадам Лоран живет в квартире 3«А». Из дома выходит какой-то человек, и я успеваю удержать дверь ногой, не дать ей захлопнуться. Мы с Полин проскальзываем в подъезд.

Мы поднимаемся, но тут у меня окончательно сдают нервы.

То, что я делаю, нелепо. Это глупость, безумие.

– Согласен, – кивает Джейкоб.

Есть надежда, что Лару не подвело чутье исследователя, и что я в правильном месте.

Это ведь единственная зацепка, которая у меня пока есть.

Увидев табличку «3“А”», я долго стою перед деревянной дверью, не решаясь постучать, но все же поднимаю руку.

Через несколько секунд дверь открывает девочка.

Она, наверное, на год или два младше меня, в золотистых кроссовках, джинсах и бело-розовом свитере. Кожа у нее светлая, собранные в хвостик русые волосы блестят. (Просто не представляю, как люди добиваются такого – у меня самой волосы вечно растрепаны.) В углу рта торчит белая палочка от леденца.

– Bonjour! – здоровается она, постукивая пальцем по подбородку.

Я смотрю на Полин, но она стоит безучастно и молча, так что я снова поворачиваюсь к девочке.

– Привет! – отвечаю я по-английски. – Э-э-э, parlez-vous anglais ? [8]– спрашиваю я по-французски, выскребая из памяти все свои познания и ужасно коверкая слова.

Девочка изучающе смотрит на меня, потом кивает.

– Да, – говорит она с гордостью. – Я хожу в международную школу, и нас там заставляют учить английский. Это очень… неуклюжий язык, n’est-ce pas? [9]

– Конечно, – охотно соглашаюсь я, радуясь уже тому, что она говорит со мной. – Ты Сильвен Лоран?

Девочка даже пятится назад.

– Mais non [10], – она фыркает. – Я Адель. Сильвен – моя мама! – И она зовет, обернувшись в глубь квартиры. – Maman! – а потом исчезает, не попрощавшись.

Почти тут же к нам выходит женщина, вытирая руки кухонным полотенцем. Они с Адель очень похожи, даже голову она наклоняет точно так же, русые волосы рассыпались по плечам.

– Oui? [11]– обращается она к Полин.

Но та качает головой.

– C’est pas moi [12] Это не я ( франц .). , – говорит она, кивая на меня. И я понимаю, что помощи ждать неоткуда. Сильвен Лоран переводит на меня встревоженный взгляд.

– Здравствуйте, мадам Лоран, – здороваюсь я, пытаясь подражать маминой улыбке и папиной уверенности. – Я делаю проект по истории двоюродного брата вашего дедушки, Тома Лорана.

Сильвен хмурится сильнее.

– Какая история, какой проект?

– Ну, – я совсем смущаюсь, – э-э-э, исследовательский проект…

– Очень складно, – комментирует Джейкоб.

– Откуда вы узнали о Тома? – требовательно спрашивает Сильвен. Я радуюсь, что она понимает, о ком идет речь, но радость тут же исчезает, поскольку неодобрительное выражение лица мадам Лоран становится откровенно враждебным.

– А, ну… – Эх, ну почему я не старше! Была бы я хоть немного выше ростом… – В общем, мои родители – телеведущие, сейчас они снимают выпуск о привидениях Парижа. Мы были в катакомбах, и я услышала…

Мадам Лоран перебивает меня.

– То, что случилось с Тома, произошло много лет назад, – говорит она ледяным тоном. – И говорить об этом не следует.