Виктория Шваб: Туннель из костей [litres]

– Сюда, – говорит папа, и мы сворачиваем на широкую улицу, которая называется Рю де Риволи. По одну сторону – дорогущие магазины, по другую – деревья.

Вокруг люди, шикарно одетые, женщины на высоких каблуках. А вот двое подростков подпирают стенку: у парня к губе будто приклеилась сигарета, а девочка в шелковой блузке с бантом на воротнике как будто сошла со страницы модного журнала. Еще одна девушка в блестящих балетках вместе с парнем в полосатой рубашке поло выгуливает пуделя. Здесь даже собаки стильные и ухоженные.

Посмотрев на свою лиловую футболку, серые мешковатые штаны и разношенные кроссовки, я вдруг чувствую, что моя одежда не подходит для Парижа.

Джейкоб, тот всегда выглядит одинаково: светлые волосы взъерошены, футболка с супергероем мятая, темные джинсы протерлись на коленках, а кроссовки так исцарапаны, что я даже не могу сказать, какого они цвета.

Джейкоб пожимает плечами.

– Я такой, какой есть, – беспечно заявляет он.

Легко не обращать внимания на то, что другие думают о тебе, если эти другие тебя даже не видят .

Я поднимаю фотоаппарат и в глазок видоискателя смотрю на тротуары Парижа. Камера у меня старенькая, с черно-белой пленкой. Она, можно сказать, винтажная и была ценной еще до того, как вместе со мной едва не утонула в ледяной речке. Это случилось там, где я живу, на севере штата Нью-Йорк. А потом, в Шотландии, камера побывала в могиле, и линза объектива разбилась. Замечательная девушка из фотомагазина помогла мне и нашла другую линзу, вот на новом стекле прямо посередине есть мутное пятнышко – что-то вроде отпечатка пальца. Еще один дефект, в придачу к остальным.

Но одно свойство моей камеры и впрямь уникально. Я имею в виду то, как она работает за Вуалью . Ей удается ухватить и передать частичку другой стороны. Конечно, она видит не так хорошо, как я, но определенно видит она больше, чем ей полагается. Тень мира теней.

Не успеваю я опустить камеру, как мой телефон подает признаки жизни.

Пришло сообщение от Лары.

С Ларой Чаудхари мы познакомились в Эдинбурге. Мы ровесницы, но я могу точно сказать: во всем, что касается охоты за призраками, она на много лет опережает меня. Это неслучайно. Каждое лето Лара проводит, общаясь с духом своего покойного дяди, который увлекается – увлекался – всякими паранормальными явлениями. Сам он не был промежуточником (так Лара называет таких, как мы с ней), но собрал огромную библиотеку, посвященную сверхъестественному, а еще у него было зловещее хобби.

Лара:Еще не попала в переделку?

Я:Что еще за переделка?

Лара:Кэссиди Блейк.

Я так и слышу раздражение в ее безупречно британской речи.

Я:Мы только приехали.

Я:Подожди немного.

Лара:Это не ответ.

Я поворачиваю телефон, изображаю дурашливую улыбку и делаю селфи – с поднятым большим пальцем, посреди людной улицы. Джейкоб тоже в кадре, но на фото его, конечно, не видно.

Я:Мы с Джейкобом шлем тебе привет.

– Ты шлешь привет, – хмыкает он, заглядывая через мое плечо. – Мне ей сказать нечего.

Лара как будто слышит его и моментально отвечает.

Лара:Скажи призраку , пусть отодвинется.

– Ну, вот мы и пришли, – мама кивает на гостиницу прямо перед нами. Убрав телефон, я поднимаю голову.

Вход выглядит нарядно – матовое стекло, ковер перед дверью, сверху козырек с названием: «ОТЕЛЬ “ВАЛЁР”». Швейцар в ливрее открывает дверь и придерживает ее, пока мы входим.

Есть места, которые прямо кричат о своих призраках, но этот отель к ним не относится. Мы проходим через большой сверкающий вестибюль – сплошной мрамор и позолота. Кругом колонны, букеты в вазах, серебристая тележка для напитков уставлена фарфоровыми чашками. Здесь как в шикарном универмаге. И посреди этого великолепия наша компания – двое взрослых, девочка, кошка и призрак – выглядит совершенно неуместно.

– Bienvenue , – говорит женщина на стойке регистрации, переводя взгляд с нас на наш багаж и черного кота в переноске.

– Здрасьте! – бодро здоровается мама, и женщина продолжает по-английски.

– Добро пожаловать в отель «Валёр». Вы останавливались у нас раньше?

– Нет, – отвечает папа. – Мы вообще в первый раз в Париже.

– Вот как? – женщина выгибает темную бровь. – Какова цель вашего визита?

– Мы приехали по работе, – говорит папа, а мама в то же самое время говорит: – Мы снимаем телевизионное шоу.