Клэр Элиза Бартлетт - Мы правим ночью [litres]

Она втянула в себя воздух и закрыла глаза, будто ей было невыносимо видеть их лица.

– Если хотите, можете сесть в паланкин снабженцев – он отправится, когда пробьет девять склянок, – и вас никто ни в чем не посмеет обвинить.

Девушки переглянулись. Елена сказала:

– Но ведь, кроме недостатков, у них должны быть и преимущества.

На лице командора вспыхнула улыбка, но тут же погасла.

– Да, хотя и совсем немного.

На несколько секунд все опять умолкли. Линне увидела на лице Зимы готовность отступиться и прониклась к ней симпатией. Будь у командора возможность, она могла бы стать великим лидером.

А я могла бы остаться на фронте, сохранить дружбу, отличиться и доказать отцу, что чего-то да стою. Но у девушек в армии, похоже, нет никаких шансов.

– Я остаюсь, – сказала Ревна.

Когда к ней повернулись тридцать с лишних голов, она вспыхнула, но затем сложила на груди руки и устремила взор на Зиму. Линне не ожидала, что Ревна выскажется первой, но теперь видела, что той жизненно необходимо остаться, хотя почему – понять не могла.

– Я тоже остаюсь, – сказала Линне, игнорируя обращенные на нее недоверчивые взгляды других девушек.

В Мистелгарде ее не ждет ничего хорошего, лишь бумажная работа да пожизненное наказание по возвращении домой.

Магдалена улыбнулась.

– Мы наверняка придумаем, как их экипировать.

– Это уже становится интересно, – сказала Катя.

– Я хочу летать. А на чем – мне без разницы.

Одна за другой высказались все девушки Сто сорок шестого полка ночных бомбардировщиков. Каждая из них говорила сердцем. Свет их устремлений горел в их голосах.

В конце концов, служить с ними, может, будет не так уж и плохо.

В полку ночных бомбардировщиков были девушки из всех тринадцати стран, объединившихся в Северный Союз. Ревна была из Ридды, самого прочного, надежного оплота Союза. Ридда первой испытала на себе беспощадный удар врага, а слушая, как мама с папой перешептываются о политике, Ревна понимала, что братские страны вряд ли смогут быстро прийти к ним на защиту. Но явившись в пакгауз на первое занятие по летному делу, она увидела пилотов из восточного Кикурана, из Ибурска, что далеко на Севере, и с Парсейского полуострова на самом краю Цеморского моря.

Подготовка ее не очень пугала. Она больше переживала из-за своих ног, боялась осуждающих взглядов, волновалась, как бы кто-нибудь не узнал, что ее отец в тюрьме. Страшилась шпионов, новых скверных новостей из Таммина, тревожилась, что ее отправят обратно домой. Со страхом думала, как будет пользоваться Узором на глазах у других. Пока они ждали Тамару, в комнате почти что звенело от нервного напряжения, исходившего от всех девушек.

– Эй, – прошептала Катя, ослепительная красавица, вступившаяся за Ревну накануне.

Она каким-то образом умудрилась завить волосы, и теперь они идеальными колечками обрамляли ее круглое лицо. Ревна уже отнесла ее к категории девушек, которым важно, кто сидит с ними рядом, – чтобы можно было поболтать, – но которые не проявляют ни малейшего интереса к ее ногам. Как правило, они старались, чтобы она чувствовала себя совершенно нормальной, и были довольно милы.

– Гляди.

Катя погладила воротник куртки. Она пришила к краю серый кроличий мех, превративший форменную куртку в модный наряд.

Ревна провела по нему пальцем.

– Красиво.

Пока она работала на заводе, она даже подумать не могла о том, чтобы сшить и носить что-то подобное. У Кати наверняка водились деньги.

– Откуда он у тебя?

Катя приподняла ногу и качнула ботинком.

– Мех я взяла отсюда. Ногам ведь и так тепло. Если хочешь, могу сделать и тебе, – предложила она.

– У меня нет ботинок, так что неоткуда взять мех, – ответила Ревна.

Пальцы на концах ее протезов дернулись.

Катя слегка покраснела.

– Мы что-нибудь придумаем, даже не сомневайся.

По всей вероятности, с людьми, старавшимися игнорировать ее увечье, так получалось почти всегда. Появление Тамары избавило Ревну от необходимости еще раз отвечать Кате отказом. Они встали, чтобы с ней поздороваться, командор улыбнулась каждой из них и, увидев новый воротник Кати, приподняла бровь.

– Добро пожаловать! – наконец произнесла она. – Одиннадцать из вас мы отобрали и привезли в Интелгард по особенной причине. Мы с коллегами обнаружили у вас сильные способности к магии Узора.

Ревна вздрогнула. Тамара произнесла эти слова совершенно открыто, будто сказала, что предпочитает водке ром из сахарной свеклы. Если бы Ревна разгуливала по Таммину, болтая об Узоре с такой легкостью, ее бы наверняка сослали далеко на север вслед за папой.