Григорий Давыдов - Гобин поневоле или Изменчивый Мир

Глава стражи поиграл желваками, угрюмо разглядывая меня, словно видит впервые в жизни, а затем подтащил к себе какого-то особо ретивого стражника, что уже, верно, и без команды собирался меня подстрелить, что-то шепнув ему на ухо и оттолкнув. Тот скрылся за оградой. Видимо, побежал докладывать вождю…

Прошло несколько бесконечно-долгих минут, за время которых лучники явно устали держать наготове луки, и потому просто их опустили, не спуская с меня взгляда, а я в свою очередь успел напеть песенку из прошлой жизни:

Но вот, по истечение трёх минут отбывший стражник вернулся с каким-то донесением, выслушав которое, глава стражи серьёзно кивнул и крикнул:

— Открывай ворота!

Те, скрипя, начали уезжать наверх, и я медленной рысью въехал на территорию селения, впрочем, заметив, что луки и стрелы стражники никуда не убрали…

Старый стражник спустился ко мне и, взяв Юлу под уздцы, посмотрел мне прямо в глаза, холодно бросив:

— Тебя ждут у шатра вождя. Езжай.

И, отпустив поводья, отошёл в сторону. При этом всё это время одна его рука покоилась на рукояти меча. Хм. Как там говорила Алиса? «Всё чудесатее и чудесатее»…

Отъезжая от частокола, я не без удовольствия расслышал, как стражники перешёптывались на тему того, о каком это ещё конюхе я пел, с чем его едят, кто он есть и откуда взялся, и почему это мужики его не понимали, коли он на их языке разговаривал? В общем, тем для разговоров я подарил ребятам ещё на неделю вперёд, будет чем беднягам себя поразвлечь, так что дальше я держал путь с чувством какого-никакого, а выполненного долга.

По пути к шатру я не мог не обратить внимание на то, что на улочках никого не было. Всё словно вымерло: не было снующих туда-сюда в пред-рабочей суете лавочников, не видно было степенно шагающих по своим делам шаманов, или просто резвящихся в грязи детей. Как там звучала эта знаменитая фраза? Затишье перед бурей? Вот, кажется, это оно самое и есть… Только пока неясно было, что это за буря такая, но то, что она уже здесь — как минимум очевидно.

А ещё очевиднее она стала, когда я остановился в шагах десяти от шатра вождя. Там, у входа, стоял Учитель. Один. И что бы это значило?

— Здрасьте, — не придумал я ничего лучше, поглаживая явно напрягшуюся Юлу.

На это старик лишь фыркнул, уже даже и не скрывая своего пренебрежения к моей персоне. И это меня отчего-то очень и очень разозлило, так что я решил не дать ему шанса заговорить первым. А что, раз представилась такая возможность, так почему бы не поговорить о наболевшем и накипевшем? Тем более что по непонятной мне пока причине нам никто не мешает, разве можно придумать более подходящего времени? Так что я перебил начавшего было открывать рот Учителя:

— Знаете, я всё думал, почему это, если вы хотите меня убить, нужно было защищать меня перед рагхом и обучать ремеслу шамана, — меня самого слегка обескуражил этот холодный тон, которым я произносил каждое слово. И, кажется, он поверг в лёгкий шок и моего бывшего наставника, который, вместо того, чтобы бросить какое-то ехидство, или послать меня ко всем духам, лишь тихо пробубнил:

— Не понимаю, о чём ты.

— Но потом до меня дошло, — продолжил я говорить, не обращая внимание на отнекивание гобливнюка. — Вы хотели воспользоваться тем, что сильнейший шаман клана превратится в воина из другого мира, для которого вы должны были стать светом в конце тоннеля. Он должен был подчиняться во всём, вам нужен был собственный сильный пёс на поводке, правда, понятия не имею для каких нужд. Смею даже предположить, что и покушение на Гул-аль-Дука в ту самую ночь было подстроено вами. Слишком уж нелепо получается, правда? Так много совпадений, что аж смешно: во время нападения, в результате которого никто не выжил, выживает именно он, да ещё и так странно, с полностью опустошённой энергией, уж не знаю, как вы это провернули, затем вы оставляете его тело на попечении двух учеников, один из которых — Лар-ин-Лин — верой и правдой вам служит и полностью под вашим контролем. Позвольте догадаюсь: именно он принёс трубку с Путничьей травой, он подговорил Кил-ин-Хака на обряд? Вы всё прекрасно знали, были готовы к этому, и потому не дали меня в обиду.

Я не отрывал взгляда от Учителя. Тот молчал. И потому я продолжил:

— Но новый Гул-аль-Дук оказался не таким, как вы рассчитывали, верно? Он оказался своевольным, слишком, простите уж за моё самолюбие, умным, и не стал подставлять шею под ошейник. Он вышел из-под контроля, и тогда вам подвернулся под руку случай с Мастером-над-Водой, который вы также ловко подмяли под себя, дав Лар-ин-Лину задание убить меня при первом удобном случае. Так избавляются от неудавшегося рисунка: разрывают его на части и выкидывают в мусорку. А затем принимаются всё делать заново…