Григорий Давыдов - Гобин поневоле или Изменчивый Мир

А тут действительно было просторно, даже очень. По крайней мере вся наша многочисленная орда уместилась в коридорах подземелья с комортом, никто друг к другу не жался, помимо, конечно, разнополых существ, что пытались согреть друг друга теплом своих тел. Да и шаманы, стоит сказать, отсев от остальных, создали небольшой костерок и, окружив его, прижались друг к другу, трясясь и стуча зубами, причём, думаю, не только от холода.

Я же, оценив, что все на месте, кинулся выяснять обстановку и настроение армии — сейчас это волновало меня более всего.

Как выяснилось, была утеряна половина обоза: какую-то его часть тупо не смогли вытащить из трясины, что-то в ужасе побросали, или просто забыли, а что-то просто потеряли в суматохе. Самое паршивое, что не смогли вытащить телеги с провизией — придётся голодать. По крайней мере, пока не достигнем цели. Да и там вряд ли этот вопрос решить удастся.

Короче, настроение в клане было — паршивее некуда. Все недовольно бурчали о том, что стоило бы повернуть назад, начать всё заново, а потом уже и выступать. Но я отмёл этот вариант: путь туда и обратно займёт тучу времени — такого времени у Ловкой Птицы нет…

Устало упав возле одной из стен, прислонился к ней спиной и прикрыл глаза. Вздремнул. Под монотонное биение дождя и переливистые раскаты грома засыпалось словно под колыбель — особенно после стольких дел, что выпали на мою долю. Просил ли я том? Не просил. Но понимал, что надо. Что нужно это сделать. Ведь как иначе? Иначе ведь не будет той жизни, приблизиться к которой я хотел. И самое грустное: я знал, что она возможна, но также знал, что путь до этой жизни предстоит долгий и трудный. Но я хотел его пройти. До конца.

— Спишь? — послышался тихий, но чёткий голос Син-аль-Ланг.

— Уже нет, — вздохнул я и открыл глаза.

— Прости, — усмехнулась мама и, кряхтя, села рядом, выжимая мокрые, словно полностью состоящие из воды, волосы. — Доля вождя трудна. Но важна и благодатна.

— Благодатна? — я невольно улыбнулся. — Ох, что-то я пока этого не вижу.

— Увидишь. — Грозно, как только она умеет, заявила старушка. — Когда в Мир Духов попадёшь, поймёшь.

— Ну, я пока туда не тороплюсь. — Я вновь прикрыл глаза и сквозь полудрёму спросил, решив перевести тему: — Здесь жили тролли. Кто они? Что-то я пока ни одного на болотах не встречал.

— Тролли? — возникла недолгая пауза. — Премерзейшие, я тебе скажу, существа. Порочащие не только гоблинов, но и огров. Никто точно не знает, как оно было, но всем известна общая история их происхождения. Сначала был выродок, родившийся от союза гоблина и женщины-огра. Его не приняли ни в одном из племён — на кой кривой, ни большой, ни маленький, тупорылый, клыкастый, волосатый монстр хоть какому-нибудь племени? Вот его и выбросили в открытые болота. Неизвестно как он выжил, но, говорят, силой обладал знатной. Пробил себе как-то дорожку в жизнь. Жизнь, полную одиночества и отшельничества. Гнилая жизнь. Не жизнь — а так, существование. А вот дальше неизвестно, что случилось. Одни говорят, этот уродец разделил ложе с кикиморой, другие утверждают, что это был медведь, третьи с уверенностью кладут к нему в постель и саблезубого волка. В общем — непонятно, с кем он умудрился перемешать кровь, но стали рождаться и плодиться те, кого мы теперь и кличем троллями. Они стали подвергаться гонениям. Одно время больно оборзели, да стали до самых селений добираться. Вот и решила парочка кланов временно объединиться да рейд собрать, прямо на этих тварей. Лет десять их по всем болотам вылавливали. А потом перестали их замечать. То ли попрятались кто куда, только носы выглядывают, или же извели их окончательно…

Я и не заметил, как уснул. Сон был странным и абсурдным. В нём мне виделось какое-то страшного вида чудовище, поистине гигантских размеров, что, согнувшись три погибели в крохотной коморке, смотрит на очумевшую от такого гостя гоблиншу, кричит на неё:

— Мама! Это же я! Сынок твой! Не узнала! Мама-а-а-а-А-А-А!!!

И тут он заорал с такой силой, что у меня заложило уши. Не сразу до меня дошло, что кричали не во сне, а наяву.

Я тут же вынырнул в реальность, стараясь побыстрее собрать мысли воедино. Мимо мелькали силуэты гоблинов, снующих туда-сюда, в ушах кололо от постоянных криков, смешивающихся с перекатами грома. А рядом — сосредоточенно-взволнованное лицо Син-аль-Ланг.

Крик раздался снова, на этот раз кричала уже толпа, и в этот крик вклинился ещё и странно-гортанный, доселе неслыханный мною рёв. Я вскочил и бросился по направлению в ту сторону, откуда и раздавалась эта какофония из звуков.