Татьяна Блейза - Кольцо Света

Кое-как сдерживая всхлипы, он осторожно вылез из-под стола и услышал оглушительный смех: по одну сторону стойки стоял трактирщик, по другую — Влад, оба смотрели на неуклюже поднимающегося Истана и хохотали.

От обиды юноша ничего не смог сказать. Медленно, держась за ушибленную поясницу, он подошел к стойке, не спрашивая разрешения, схватил кувшин и стал жадно глотать воду. Свежую. Вкусную. Холодненькую! Вот ее и надо было пить на обед вместо атила.

— Утолил жажду? — участливо спросил наемник, наконец перестав хохотать.

— Угу.

Истан поставил кувшин на место и в замешательстве стал двигать стоящие рядом пивные кружки. Как вести себя с Владом после своих пьяных откровений, он не понимал. А еще ему было страшно — так страшно, что покалывало в животе и все плыло перед глазами. Скорее всего, Влад специально его напоил, чтобы вызнать всю правду о том суде. И у него это получилось так же легко и непринужденно, как и все остальное. И что этот человек сделает теперь? Убьет наставника Стелиана?

— По-моему, твой приятель намекает, что хочет пива!

Истан шарахнулся от громового, бьющего по голове голоса трактирщика и исподлобья посмотрел на Влада.

Судя по всему, убивать наставника Стелиана тот пока не торопился. Он достал из увесистого кошеля горсть серебряных монет и, не пересчитывая, небрежно бросил их на стойку:

— Это за ночлег. Для меня и моего незадачливого приятеля.

— Но у меня только одна комната сейчас свободна, — с нескрываемым сожалением пробормотал трактирщик, метнув красноречивый взгляд на помятого и бледного Истана. — И постель там свежая и чистая.

— Говоришь, свежая и чистая? — Влад тоже оценивающе посмотрел на своего спутника. — Ладно. Переночуем в одной комнате. Боюсь, далеко мы все равно сегодня не уедем.

— Хорошо! Сейчас покажу! — радостно засуетился трактирщик и снял с пояса ключ. — А утром могу вас пивом напоить.

Истан судорожно сглотнул, пытаясь справиться с подступившей от мысли о выпивке тошнотой.

— Не надо пива, — Влад едва заметно усмехнулся. — Лучше парного молока приготовь.

Проснулся Истан от судороги в ноге. Он приоткрыл глаза и снова их закрыл. В окно заглядывало утреннее, еще сонное солнце, по подоконнику беззаботно скакал воробей, где-то совсем близко кукарекал петух. Голова, как ни странно, не болела. Но от этого было еще хуже. Уж лучше бы он мучился похмельем, чем так ясно осознавал глубину бездны, в которую провалился. Впрочем, нет, не бездны — помойной ямы.

Истан грустно вздохнул, попытался отогнать удручающие мысли, но те исчезать упорно не желали, и даже наоборот — нарастали как снежный ком. А в довершение всего в памяти всплыл пренеприятнейший эпизод вчерашнего падения с лавки. Как наяву, юный маг увидел трясущиеся от хохота щеки трактирщика и дрожащие бусины четок, которые держал в руке не менее громко смеющийся Влад.

Так! Стоп! Темно-красные бусины, перстень с крупными камнями… А кольца Света у наемника на пальце не было. Понятно, что оно Владу нужно только для того, чтобы использовать юного мага, но все равно странно… Будь кольцо у Истана, он сразу его надел бы.

«Интересно, где Влад прячет кольцо? За пазухой? Но не спит же он в дорожной одежде!»

Истан осторожно приоткрыл один глаз и медленно повернул голову в сторону своего спутника. И тут же, забыв про осторожность, дернулся так, что едва не уронил подушку.

Влад мирно спал, отвернувшись к стене. Его правая рука свешивалась с кровати. Сползшее одеяло открывало изрезанную белыми зигзагами спину.

Но это же луч Света! Вернее — много лучей. У Истана тоже есть такая отметина — на правой голени. Но у него совсем тоненький, едва заметный шрамик, а тут…

Маг передернул плечами, вспомнив, как из любопытства решил попробовать на себе мистический луч Света, про который так много и с пафосом рассказывали учителя. Как с гордым и серьезным видом стоял, окруженный приятелями, когда специально приглашенный, окончивший в прошлом году школу Грайд направил на него кольцо и прошептал короткое заклинание…

Мелькнула белая вспышка, и ногу Истана обожгло так, что он завопил от нестерпимой боли. Ему показалось, что его кожу распороли острым ножом и тут же плеснули на рану уксуса. Не переставая орать на всю школу, он схватился за ногу, не удержался, упал. В глазах потемнело. Окружающий мир перестал существовать. Остались только Истан и сводящая с ума боль…

Очнулся он уже в кровати. Ему намазали голень целебной мазью, но даже она не смогла полностью избавить от мучений. Целых три недели Истан прихрамывал и не мог спать из-за судорог, а на месте ожога вздулся волдырь, из которого еще долго сочилась липкая сукровица.