Александр Гром - Фианэль Отважная. Книга 1

А утром я задала тёте Ири вопрос, не дававший мне покоя всю ночь:

— Почему эта… Леди, да? — тётя, соглашаясь, задумчиво кивнула. — Назвала моего папу своим сыном? Но его матерью была Илимира со Снежного острова! Разве не так, а?

— Фиа, милая, я тоже всегда так считала, — тётя Ири в недоумении развела руками. — Поэтому уж извини, прояснить тут ничего не могу. Вот разве что единственный выход, поговорить с Эйнаром и Финнвардом. Они кстати должны к нам скоро приехать.

— С чего — бы это? — с ехидцей фыркнула я, не выказав большого восторга. — Никак соскучились за давно не виденной племянницей? Удивительно!

Дитя моё, не дерзи, — тётя с недовольством поморщилась. — Сама хорошо знаешь, что от Снежного острова до нашего плато, не близкий свет. Какие уж тут ежегодные визиты?

— Всё равно мои разлюбезные дядюшки могли б и чаще меня проведывать, — упрямо долдонила я своё. — Родичи называется!

— А почему ты сама ни разу не пожелала съездить к ним в гости? — вполне резонно подковырнула тётя Ири. — Они тебя приглашали, да и мы с Рифли сколько советовали. Так не захотела!

— Там людей много, — насупилась я и, помедлив, добавила, — а у меня ушки эльфийские, остренькие. Совсем на их не похожие. А ну как засмеют?

— Глупышка! — укоризненно покачала головой тётя Ири. — И к тому же дикарка! Но ко всему этому — настоящая красавица. Ну, кто скажи на милость, станет смеяться с такой прелести? Да и кто посмеет? Ведь ты племянница самого ярла Эйнара Сокрушителя.

— А главное, — мои руки непроизвольно сжались в кулачки, — я дочь Харальда Смелого. И пусть остерегутся меня обижать!

После того памятного разговора прошло совсем немного времени и мои родичи действительно приехали. До этого они навещали нас один раз, сразу после прибытия Рифли, сообщившего им о событиях произошедших в замке Хозяина. Но тогда я была маленькой девочкой и больше молчала, испуганно взирая на огромных, бородатых викингов, а во второй раз, став теперь уже постарше, встретила без особых любезностей вопросом в лоб:

— Я хочу знать, являлась ли Илимира матерью моему отцу? Только будьте добры, скажите правду. В противном случае лучше не говорите ничего.

Опешив от неожиданности, дядья неуверенно переглянулись, затем Эйнар откашлявшись, пригладил бороду и без особой охоты поведал:

— Ни Беорн, ни Илимира не были Харальду родными отцом и матерью. Они приёмные родители.

— Откуда же он у вас взялся? — не дожидаясь дальнейших пояснений, нетерпеливо выпалила я.

— Да никто толком ничего и не ведает, — с досадой буркнул Эйнар, пожав широкими плечами. Просто однажды ночью всех разбудил детский плач. Когда же мы зажгли свет, то обнаружили в горнице на столе орущего младенца в пелёнках, появившегося неизвестно каким образом в нашем наглухо запертом доме-крепости. Вот, хм-м, собственно и вся история.

— Ого! — выдохнула я, обалдело уставясь на родственников. Впрочем, по сути дела таковыми они мне и не приходились. Проклятье! Не то что бы это было утратой, однако и прибылью не выглядело никак.

В общем, дядья, погостив, уехали, а у меня в душе, словно бы оборвалась какая то важная, дорогая струнка. Почему так произошло? Ума не приложу. Но вешать нос из-за этого категорически не стану. Ещё чего! Ведь не опечалил же меня разрыв с дедом, да и остальными светлыми эльфами, неизменно называемыми мной проклятыми и ненавистными. За что тётя Ири, правда, ругалась, на чём свет стоит, запрещая не только так говорить о «кровных родичах», но даже и думать. Да только я всё равно буду придерживаться своей точки зрения. Ведь если бы нас отдали папе во время его визита к этим самым родственничкам, то вряд ли страшный Хозяин смог дотянуться до мамы руками подосланных убийц. Да и сам отец остался бы жив, не сунувшись мстить очертя голову, в кошмарную пасть замка Уродов.

В тот день, предавшись воспоминаниям, я так и не прочитала ни единой страницы. А на следующее утро моему тягостному заточению пришёл неожиданный конец. Радости, однако, это не принесло, ибо нас покидала тётя Ири… Началось, же всё с тревожных звуков боевого горна, услышанных мной по пути в Логово, куда я шла в надежде увидеть вернувшегося дракона. Несказанно удивленная я поспешила в другую сторону, к пакгаузу, где вечно торчал дядюшка Рифли, избравший его своим домом.

Там, напротив поднятого моста, расположилась группа людей. Хотя нет, это были эльфы, тёмные эльфы в меняющих цвет маскировочных плащах, очень похожих на одеяние дядюшки Рифли. Было их не больше двадцати и все они производили впечатление бывалых, испытанных воинов. Но из общей массы выделялись лишь трое. Один держал в руке серебристый горн, с треугольным флажком алого цвета, украшенным ландышем и золотой короной. Второй опирался на древко сине-зелёного стяга, с изображением белого единорога. А третий, высокий старик с белоснежной бородой, небрежно прислонил к себе резной чёрный посох, в навершии которого оказался, врезан камень, подобный маленькой луне.