Татьяна Дмитренко - Мир и пророчество

Старая орка вновь круто повернула свою лошадь налево и обернулась к дочери.

- Мы почти добрались.

Исхаг неторопливо спешилась, подхватила под уздцы обеих лошадей и отвела животных в сторону, одновременно проговаривая необходимую речь на неизвестном девочке языке.

Исхагор замерла в седле, внимая непонятным фразам. Девочка мысленно проговаривала всё произносимое оркой, и слова давно забытого языка казались странно знакомыми. Похоже, что голос вызывал неведомых обитателей странного места, повелевал невидимым сущностям принять незваных гостей, а может быть, всё это просто казалось девочке, охваченной вполне объяснимым волнением. Ночь, беспросветная тьма, разрезаемая на горизонте голубыми всполохами зарниц - где-то далеко громыхнул гром и разверзлись небеса, охлаждая благословенную степь после дневной жары...

Исхагор легко скользнула в шаманский транс, одновременно отслеживая окружающее. Речь шаманки словно набирала силу с каждым произнесённым словом. Девочка мимолётно удивилась тому, что ускользающий смысл произнесённого матерью не мешал наслаждаться неожиданно гармоничным звучанием фраз, а чётко выговариваемые слова горчили и оставляли вкус крови на языке. Исхагор аккуратно вынула из дорожного мешка нанизанные на нить бубенцы и надела на шею, как ожерелье.

Её собственный хранитель проявился в самом грозном из своих обликов и аккуратно вынул девочку из седла. Дальнейшее осталось ей неизвестным, ибо маленькая шаманка мгновенно потеряла сознание и в происходящем участвовала единственно в виде неподвижного и бесчувственного тела. Родовые духи Исхаг поместили девочку в круг, очерченный кровью старой орки, обложили амулетами, отлитыми из серебра с нужными примесями, рядом уложили бубен, заготовку для посоха и тонкий шаманский пояс. Древние духи Старого городища сами решат каким станет первый пояс юной шаманки, но на всякий случай мать рассыпала множество заговорённых должным образом амулетов как внутри жертвенного круга, так и за его пределами. Старой шаманке оставалось только гадать, как именно видят духи Старого городища посох дочери и её шаманский бубен.

Голос Исхаг наконец-то смолк, купол густого тумана скрыл от посторонних глаз жертвенный круг. Туман светился белым, затем обретал блестящий чёрный цвет, сквозь который пробивалось багровое и ярко-синее свечение. Туман мерцал, переливался оттенками чёрного, серого и белого - завораживающее зрелище! Ритуал инициации, запущенный опытной шаманкой, шёл своим чередом, но спустя немалое время обоим зрителям показалось, что действо стало каким-то необычным - по туманному пологу проскакивали зелёные и оранжевые сполохи... А затем оба они услышали, как где-то далеко в степи завыла волчья стая, загоняющая среди ночи оленя! Ночная охота?! Первым забеспокоился хранитель дочери, а Исхаг вновь торопливо полоснула себя по запястью, выпуская в жертвенную бороздку тёмную кровь. Неужели не хватило шаманской магии для вызова стихий?

И внезапно всё закончилось. Вспыхнуло и опало гудящее пламя, так и не покинувшее границ обряда, а внутри припорошённого пеплом и остывающими углями круга обнаружилось неподвижное тело юной шаманки. Наблюдателям оставалось только ждать пока остынет жертвенная поверхность и мысленно проговаривать мольбу всем богам орочьей степи, чтобы девочка благополучно очнулась. Новоиспечённых шаманов иной раз приканчивали на месте, поскольку бывали случаи, когда духи Старого городища лишали разума претендента на шаманский пояс. Миру не нужен безумный шаман и таких убивали сами наставники злополучных учеников прямо в границах круга. Слава богам и всем духам Великой Орочьей степи, старой орке за всю её долгую жизнь не пришлось участвовать в ритуальном убийстве!

Под внимательными взглядами наблюдателей девочка пошевелилась, медленно подняла к небу руки и осторожно уселась в центре круга. Оба шамана переглянулись и вздохнули с облегчением, дитя в порядке. Но тут же оба затаили дыхание - юная Говорящая с духами шла к ним, ступая босыми ногами по неостывшим и вспыхивающим угольям! Следы девочки ярко пылали и начинались в самом центре большого жертвенного круга. Исхаг не торопилась обнять дочь, осознавая, что перед ними стоит огненная шаманка, украшенная некогда рыжими, а сейчас обгоревшими волосами. Обнимать малышку пока не стоит, если не хочешь кататься по земле в попытках погасить магическое пламя.