Ярослав Васильев - Этот мир наш. Часть I

— Табу, — попробовал пошутить Андрей, заодно переводя дыхание.

— Скорее программа, — хрипло сипела рядом девушка. — Им запрещено входить на закрытую территорию. Я тут ручеёк чую. Предлагаю обед — и внутрь, в долину.

Андрей выглянул в сторону гор, посмотрел на высокую, выдержавшую напор времени стену. Потом обернулся обратно к туземцам.

— И как ты предлагаешь перебираться? Там плиты подогнаны до миллиметра, верёвку наверху не зацепишь. И сильно сомневаюсь, что нас пропустят вернуться на тракт к воротам.

— Кто у нас любит говорить, что на любой хитрый болт найдётся своя гайка? — загадочно улыбнулась Шоннах. — Я же говорила, что Молчаливые до сих пор во все учебники как образец фортификации входят? Я когда их планы на офицерский патент зубрила, в жизни не думала, что живьём крепость увижу. Зато сейчас я точно знаю, где мы, и где тут есть проходы, секретные и несекретные. Не думаешь же, что нужники через главные ворота вывозили? Короче, обедаем, у меня уже живот узлом. А дальше ищем дверь, что-то стопроцентно должно остаться открытым.

Прямо перед Андреем и Шоннах поднималась отвесная стена из камня, не менее тридцати метров высотой. Гладкие блоки по-прежнему не имели ни единой щёлочки, внизу огромные глыбы, кверху они уменьшались, а стена постепенно сужалась. Незыблемая мощь, которую пронзали насквозь малые ворота, массивной аркой похожие на вход в галерею шахты. Когда-то ворота прикрывали створки, сливавшиеся со стеной. Их оставили приоткрытыми, время, дожди и смена сезонов сделали своё дело. Каркас из дерева рассохся, частично сгнил, так что левая створка заметно перекосилась. Андрей осмотрел щель, потом заложил туда шарик универсальной пены: после ввода катализатора он раздувался до объёма нескольких кубометров пористого и прочного материала.

Несмотря на внешнюю ветхость, ворота оказались крепкими, створку сначала лишь перекосило. Какое-то время она сопротивлялась, выдавливая пену внутрь тоннеля. Наконец ворота сорвало с петель. Одновременно из глубины тоннеля что-то щёлкнуло. Андрей осторожно подошёл, встал сбоку и ввёл в пену деструктор. Сразу же отскочил в сторону. Шоннах закинула вглубь тоннеля небольшой дрон — пару таких они взяли с собой как раз для подобного случая. Весили приборы мало, работали совсем недолго на магии и управлялись наполовину с пульта, а наполовину чарами Шоннах. По дороге пользоваться дронами не рисковали, как и остальной магией, но стена была настолько пропитана защитным колдовством, что девушка рискнула. Лезть в туннель, наверняка упичканный ловушками от посторонних, без разведки намного опаснее, чем с небольшой вероятностью выдать себя вражескому наблюдателю.

— Я восхищена, до чего хорошо строили. Там стоит десяток арбалетов, и целых два ещё смогли сработать на пену. Одна огненная ловушка до сих пор не протухла. Замаскирована просто отлично, на ходу могла и не заметить. Я её без проблем отключу, устаревшая система. А вот обрушить коридор можно только из караулки, да и то проржавело всё. Проскочим.

В совершенно тёмный проход они вошли осторожно, хотя он был достаточно широк, чтобы вместить двух идущих рядом людей. Фонари выхватывали из черноты такие же гладко подогнанные блоки, лишь в одном месте выделялся небольшой провал, откуда выскочили стрелы. Посередине туннеля, в груде железной трухи, лежали человеческие кости. Но что странно — никаких летучих мышей и им подобных животных, хотя подземные галереи должны кишеть ими.

Пройдя шагов сто, разведчики заметили, что проход стал немного светлее. Ещё минута, и они оказались в совершенно необычайном месте, какого, вероятно, не приходилось в здешнем мире видеть ни одному человеку. Большой зал, когда-то похоже толи вырубленный в скале грот, толи приспособленная для нужд крепости естественная пещера. Несколько столетий назад общее пространство разделяли оштукатуренные деревянные перегородки, сейчас превратившиеся в груды трухи и мусора. Окон не было, но откуда-то сверху лился слабый свет, и никаких признаков затхлости. Вероятно, в своде были проложены шахты, по которым проникал воздух и освещение извне. По всему пространству зала-пещеры располагались гигантские колонны-сосульки, которые казались сделанными из тщательно отполированного камня. Словно огромные сталагмиты, но из гранита и базальта. Невозможно было передать потрясающую красоту и величие этих колонн не менее пяти метров в диаметре у основания. Их грандиозные и вместе с тем изящные контуры уходили вверх, прямо к далёкому своду.