Барб Хенди - Дампир. Дитя Ночи

Он нес на руках Мальца чуть ли не через полгорода и теперь, делая последние шаги, просто шатался под тяжестью пса. Впрочем, полуэльф знал, что обессилел он из-за всех перипетий вчерашней ночи да еще из-за потери крови. Даже еда, которую принес Бренден, почти не помогла ему восстановить силы. Кузнец, накормив его, почти сразу ушел и больше не возвращался.

Задыхаясь, он нагнулся и бережно уложил Мальца на коврик у очага. Раны пса выглядели устрашающе, но на самом деле были не так опасны.

Лисил погладил Мальца по мягким, бархатистым ушам.

— Я сейчас согрею воды и сразу же вернусь, хорошо?

Малец в ответ заскулил и попытался лизнуть ему руку.

И тут мирная утренняя тишина была нарушена.

Вначале полуэльф услышал лишь доносившийся снаружи глухой шум. Он направился было к окну, чтобы глянуть, что творится на улице, но тут непонятный шум превратился в ревущий хор. Озлобленные крики раздавались совсем близко от таверны. Лисил повернул к двери и, распахнув ее, увидал отнюдь не заурядное зрелище.

Прямо перед ним — рукой подать — маячила широкая, обтянутая кожаной курткой спина Брендена, который, широко раскинув руки, стоял на мостовой у таверны. Кузнец сдерживал напор возбужденной толпы, которой предводительствовал констебль Эллинвуд. Жирная физиономия констебля раскраснелась от гнева.

— Да как ты смеешь мне мешать?! — орал он. — Я исполняю свои обязанности!

— Ты их никогда не исполнял! — огрызнулся Бренден.

— Что происходит? — удивленно спросил полуэльф.

Бренден оглянулся на него:

— Извини. Я не смог их удержать. — Он скрестил руки на груди и снова развернулся к констеблю. — Но дальше я их не пропущу, хоть тресни.

Вид у кузнеца был усталый, он все еще был в грязи после ночных скитаний по туннелю под пакгаузом. Среди людей, собравшихся у таверны, — их было десятка два — Лисил приметил и троих городских стражников. Что еще такое стряслось? Неужели какой-нибудь коварный божок решил, что ему не повредит еще одно испытание?

— Присутствующий здесь Бренден признался, что он, ты и твоя напарница минувшей ночью сожгли лучший пакгауз Миишки, — напыщенно заявил Эллинвуд, тыча толстым пальцем в Лисила. — Ты хоть понимаешь, что вы наделали?

Только сейчас Лисил сообразил, в чем дело.

— Ах да, — сказал он. — Пакгауз. Так вот почему вы здесь собрались! Вам бы следовало нас поблагодарить. Теперь вашему городу ничто не угрожает.

— Поблагодарить?! — не веря своим ушам, возопил один из вожаков толпы. — А где я теперь буду работать?! Как мне прокормить своих детей?

Хотя Лисилу и было жаль рабочих, способность к сильным чувствам он исчерпал еще прошедшей ночью. У него не было никакого желания продолжать этот бессмысленный разговор.

— Если владелец пакгауза пожелает высказать нам официальные претензии, пускай обратится к констеблю, — равнодушно сказал он. — У меня ранен пес, и мне нужно о нем позаботиться.

— Вы убили владельца! — взвизгнул Эллинвуд. — Вы все арестованы — и ты, и твоя напарница, и кузнец!

Руки Брендена, скрещенные на груди, напряглись, мускулы набухли, и Лисил на мгновение удивился, почему это кузнец до сих пор ходит неарестованный. Потом он заметил, что стражники старательно держатся подальше от Брендена, а Эллинвуд, похоже, вот-вот разразится истерическими рыданиями.

Громко и четко выговаривая каждое слово, Бренден произнес:

— Владелец пакгауза спал в гробу, в земле со своей родины, так глубоко, что нам пришлось пройти подземным туннелем, чтобы добраться до него.

Злые шепотки в толпе мгновенно стихли, приглушенные беспокойством и страхом. Бренден шагнул вперед, оттесняя Эллинвуда.

— Если кто-то сомневается в том, что в нашем городе свили себе гнездышко вампиры, — так же громко продолжал он, — пусть выроет из могилы мою сестру и посмотрит, что с ней сделали. Грабители и убийцы не оставляют на горле жертвы следы зубов. И не пьют кровь.

Он говорил эти слова, стоя уже посреди толпы.

— Этот трус, которого вы зовете констеблем, давным-давно уже знал о существовании этих тварей — и все же пальцем не шевельнул, чтобы защитить вас! Да, пакгауз сгорел, но, по крайней мере, вашим детям теперь ничто не угрожает. И за это вы должны благодарить мужчину, который стоит у меня за спиной. И вон ту женщину. — Он указал куда-то над головами толпы.

Лисил обернулся туда — и увидел, что посреди улицы, одна-одинешенька, стоит Магьер. Никогда еще она не выглядела настолько воином. Высокая, гибкая, в кожаном доспехе, с саблей у пояса, она смотрела на собравшихся перед таверной рабочих затравленными, почти безумными глазами. Следы копоти и грязи четко выделялись на ее бледном лице и руках. Горло пересекал тонкий красный шрам.