Lutea - Пламя и Кровь [СИ]

— Провёл немало времени в обсуждениях с ними, я погляжу? — бросил на него прищуренный взгляд Эйгон.

— Кто, кроме лорда Деймона, запачкается разговором с бастардом? — пожал плечами Орис и откинул с лица смоляные волосы. — Только Веларион не брезглив.

— Ещё бы ему быть, — откликнулся Эйгон. — Слухи об его утехах ходят по всему Узкому морю.

— За это лорд Деймон мне и нравится! — раскатисто хохотнул Орис и хлопнул Эйгона по плечу. — Но сегодня не мой, а твой день, брат! Говорить обо мне будем на моей свадьбе.

— Как будто ты женишься, беспутник, — улыбнулся Эйгон провёл рукой по чёрно-алому камзолу, расплавляя складки.

— Если прикажет мой лорд, — ответил Орис. Он отошёл к креслу, взял висевший на его спинке длинный плащ и вернулся к Эйгону. Тот повернулся спиной, и Орис закрепил плащ, продолжая говорить: — Главное прятать от отца тех селяночек, которых я нечаянно обрюхатил. Не хочу, чтобы моя жена была из простого люда.

— Сам-то наполовину кто? — вскинул бровь Эйгон, натягивая перчатки.

— Дракон! — гордо сообщил Орис.

— Дурак на другую, — заметил Эйгон шутя и обнял брата.

— Я рад за тебя, — тихо сказал ему на ухо Орис.

— Я тоже рад, — отозвался Эйгон.

Настала пора, и Эйгон в сопровождении Ориса и сошёл во двор, пересёк его и направился в септу. Все гости уже собрались и с нетерпением ждали молодых. Деймон Веларион что-то тихо обсуждал с матерью Эйгона, леди Валейной, которая приходилась ему сестрой. Лишь только они да дети лорда Деймона из присутствующих в септе несли валирийскую внешность, такую нехарактерную для запада. Подумав о том, что мог бы жениться на ком-то вроде смуглой девицы Редвин или тучной сероглазой Месси, Эйгон едва заметно скривился. Для него не было женщин красивее валириек. Красивее тех, кого он брал в этот день в жёны.

Замковый септон Бартоломью служил Таргариенам много лет. Куда менее консервативный, чем многие служители Семерых, он считал лордов-драконов чудом, исключением из любых правил, а потому не ставил под сомнения никакие из их обычаев. Судя по перешёптываниям, не все из гостей были согласны с тем, что подобный обряд мог произойти перед ликами Семерых. И всё же все оставались на своих местах… и жадно смотрели.

Идеей самого Эйгона было связать себя узами брака в септе. Это было стратегически важно для будущего. Он не говорил об этом отцу, не упоминал даже при Орисе, но уже обсуждал с Висеньей — когда они возьмут власть на Драконьем Камне в свои руки, одним только этим островком они не ограничатся. Слишком долго Таргариены смотрели на восток и желали часть былого могущества Валирии. Пришла пора обратить взгляды на запад и дать Вестеросу достойных правителей.

Эйгон думал об этом, стоя у алтарей рядом с септоном, когда отворилась дверь, и лорд Эйрион Таргариен ввёл септу своих дочерей. На миг Эйгон перестал дышать — так прекрасна была Рейнис в непорочном белом платье, отделанном мирийскими кружевами. Длинные волосы сестры были целомудренно убраны и перехвачены серебряным гребнем с цветами, который Эйгон ей подарил на четырнадцатые именины. Увидев Эйгона, Рейнис мягко и тепло улыбнулась ему.

Шагавшая по другую сторону от отца Висенья являла собой спокойствие во плоти. Высокая, статная, она обвела шепчущихся холодным взглядом, и Эйгон приметил, как заиграли под платьем сильные мышцы её плеч. Висенья запомнила, кто шептался, и наверняка не забудет.

Отец подошёл и вверил сестёр Эйгону. Прежде чем отойти на своё место рядом с супругой, он на миг пересёкся с наследником взглядом. Лорду Эйриону с самого начала не понравилась идея выдать за Эйгона обеих сестёр — как аргументы приводились возможные альянсы через брак Рейнис с сыном Хайтауэров, или Тартов, или даже Морского лорда Браавоса, — однако спора с наследником лорд Таргариен не выдержал. Старый дракон склонил голову перед молодым и более сильным.

Эйгон посмотрел на Рейнис, затем на Висенью, крепко сжимая их руки в своих. Висенья горела решимостью — она знала, первым шагом к чему являлся их союз. Рейнис сияла счастьем и предвкушением. Эйгон разделял чувства обеих.

Таргариены повернулись к алтарям Семерых и пред их ликами произнесли необходимые слова. После Эйгон сдёрнул плащ и широким жестом завернул в него обеих сестёр.

— Это начало, — прошептал он в тот миг, когда они оказались отрезаны от гостей чёрным полотном.

— Начало побед, — отозвалась Висенья, касаясь губами его.

— Рождение нашего пламени, — выдохнула Рейнис и жарко поцеловала Эйгона.