Lutea: Праздник дружбы в Конохе [СИ]

Изуна внезапно закашлялся, явно скрывая смех.

— Это вынужденная мера, — с ледяным спокойствием поправил размечтавшегося ани-чана Тобирама.

— О, это правда, Хаширама, мы становимся отличными друзьями! — подло заявил одновременно с ним Изуна.

— Конечно, — сквозь зубы процедил Тобирама, — настолько близки стали, что даже убивать друг друга перехотели.

Выразительные глаза Хаширамы увлажнились. Он, видимо, мистическим образом умудрился не уловить откровенный, ничем не прикрытый сарказм отото.

— Я так рад, Тобирама, Изуна! Вы — наилучший пример того, как сплочает Коноха! — Хаширама шагнул вперёд, очевидно, вознамерившись сжать Тобираму в восторженных медвежьих объятиях. С тех пор как Тобираме минуло пять лет, эти объятия стали больно бить по его гордости. А уж пережить их в присутствии Изуны… Ну уж нет! Требовалось экстренно спасать свои честь и гордость (или, точнее, то, что от них после событий этой недели осталось).

— Ты, кажется, собирался обговорить окончательный вариант принципа деления на боевые группы… с Мадарой, — Тобирама искренне не помнил, что там планировал делать ани-чан конкретно сегодня, но принцип деления — весьма важную, к слову, вещь! — они должны были определить ещё на минувшей неделе. Однако организационный момент никогда не являлся сильной стороной Хаширамы. Оставалось уповать на это.

Прозрение и осознание, заставившие Хашираму нелепо оторопело замограть, остановившись на полпути, вселили в Тобираму спокойствие. Ани-чан явно забыл, что планировал с искренней братской нежностью и любовью надругаться над чувством собственного достоинства Тобирамы. Выдавив нечто невразумительное и перепуганное, Хаширама резвым порывом Футона вылетел за дверь.

Тобирама проводил его довольным взглядом. Изуна — неожиданно задумчивым.

— Ты правда перехотел меня убивать, Тобирама? — когда за Хаширамой закрылась дверь, серьёзно уточнил Изуна, не глядя на него.

Тобирама сложил руки на груди.

— Я хочу видеть, что за месть для тебя придумает Мадара.

Очередная идея Хаширамы побила все рекорды, и Тобирама понимал, что выступил её невольным спонсором. Вдвойне вымораживало, что свой вклад сделал и Изуна. Как всегда, впрочем, когда речь заходила о каких-либо гадостях.

— Тобирама, я придумал! — громогласно заявил Хаширама. Они только-только выбрались с трёхчасового заседания со старейшинами клана, и то, откуда у ани-чана столько энергии, оставалось для задолбанного Тобирамы загадкой. — Устроим праздник, прославляющий дружбу!

Тобирама, в голове всё ещё прокручивавший варианты претворения в жизнь планов, обсуждённых со старейшинами, конкретно подвис.

— Можно будет убить давнего врага и не опасаться мести от его родственников в знак их дружелюбия? — с затаённой надеждой уточнил Тобирама.

Хаширама округлил глаза.

— У тебя есть ещё кто-то, кроме Изуны?

Тобирама споткнулся на ровном месте.

— Ани-чан!

— Что? — Хаширама продолжал удивленно на него пялиться. — Ты же сам сказал, что больше не хочешь убивать Изуну. Значит, есть кто-то ещё?..

Порой Тобирама поражался, как его ани-чан, умевший в нужные моменты проявлять нетривиальную смекалку и даже гениальность, в целом скорее походил на обычного дурачка. Как он умудрялся совмещать это в себе?

— Забудь, — Тобирама устало потёр переносицу. — Хочешь устраивать праздник — устраивай. Однако я предупреждаю, что не собираюсь помогать с его организацией.

— Какой же ты скучный… — искренне опечаленно вздохнул Хаширама. — Ну, тогда попрошу Изуну помочь! — добавил он с вернувшимся энтузиазмом и оперативно свалил претворять свой план в жизнь. Даже удивительно, как это Мадаре удалось противиться его предложениям союза на протяжении стольких лет.

Изуна, будто из вредности, сходу согласился убивать время ещё и на подготовку сомнительного мероприятия. Тобимара даже бровью не повёл, хотя внутри взбунтовалась иррациональная ревность младшего брата, которым пренебрёг старший: нечасто Тобираме доводилось испытывать это ощущение. А ещё его снова не отпускала мысль, что всё это — не просто так. Не мог Изуна заниматься этим бредом из побуждений голого альтруизма!

Учиха, судя по виду, вообще почти перестал спать. В первой половине дня и пару часов после обеда он исправно помогал Тобираме с планами Академии и другой мелкой работой, после чего приходил Хаширама и с немного пугающей улыбкой уволакивал Изуну в неизвестном направлении. Тобирама на это цыкал и возвращался к делам. Порой к его цыканью присоединялся Мадара.