Марина Суржевская - Вейн

— Александр, — утирая слезы, шептала она, — а я ведь говорила! Говорила, что нет тебя там, в усыпальнице-то! Чувствовала! Только не верил мне никто…

Ксандр погладил ее по совершенно седой голове, как маленькую. Тетушка Рута наконец отстранилась от него и решительно взяла девочку за руку. А другую протянула Алексу. Малыш вопросительно посмотрел на Вейн, и та кивнула.

— Думаю, детки хотят услышать интересную сказку про волшебных фир. И угоститься вкусным печеньем, — пропела тетя Рут и повела детей из зала.

— Что все это значит? — со страхом спросила Люси, обернулась беспомощно к Лерану. И снова посмотрела на стоящих у порога: — Вейн? Неужели это ты? Вейн…

— Ксандр? — прохрипел Леран.

Прислужник, внесший супницу, споткнулся, уронил тяжелую посудину, и она со звоном раскололась, выплескивая бульон. Юная служанка взвизгнула, а потом завизжала.

— У них знаки Тьмы, — заголосила она, — на руках! Я видела! Перерожденные! Нашествие!

С воплем она выскочила из зала, и все проводили ее взглядами. В наступившей тишине тихо звякала крышка супницы, покачиваясь на досках.

— Теплый прием, — усмехнулся Ксандр.

Они с Вейн переглянулись и обменялись улыбками.

— Мы ненадолго, — продолжил мужчина и по-хозяйски прошел к креслу, сел, закинув ногу на ногу.

Вейн фыркнула.

— Ксандр! — очнулся Леран и бросился к брату. — Ты жив! Вы оба живы…

— Они оба Перерожденные, — глухо сказала Люси.

Вейн в упор посмотрела на сестру, и та снова охнула, попятилась.

— Вы правы, лейна Люсинда! — почти весело подтвердил Ксандр. — Мы оба Перерожденные. И обещаем не есть вас, если вы ответите на несколько вопросов. Собственно, вопрос только один: кто всадил нож в мою грудь семь лет назад. — Он обвел притихших родственников тяжелым взглядом и добавил проникновенно: — Знаете, быть Темным не так уж и плохо. Например, я могу вскрыть воспоминания каждого из вас, даже не вставая с этого кресла. Но так совсем неинтересно… Лейна Люсинда, скажите, почему вы соврали вашей сестре о том, что я влюблен в вас? Что ухаживаю и оказываю знаки внимания?

— Люси? — изумленно воскликнул Леран. — Что значит: соврала? Ты мне сказала то же самое! И что Ксандр тебя… То есть вы с ним… Что наша маленькая Ками от него! И я обязан жениться на тебе после его смерти! Люсинда, отвечай сейчас же!

Путница изумленно посмотрела на Лерана. Кажется, отсутствие брата пошло ему на пользу, он действительно повзрослел и возмужал.

Ее сестра залилась слезами, распахивая бездонные голубые глаза. Даже рыдая, она была прекрасна, как небесная вира. Но, похоже, Леран давно выучил все уловки своей супруги.

— Прости, — всхлипывала Люси. — Я не знаю, как это вышло… Всего один раз… По глупости! А люблю только тебя!

— От кого Камилла? — разъярился Леран.

— От конюха… — прошептала сестрица.

— Значит, лейна Люсинда нечаянно… провела ночь с конюхом, а когда поняла, что могут быть последствия, решила окрутить меня, — невозмутимо резюмировал Ксандр. — Только вот у нее ничего не выходило, хоть она и очень старалась. И даже подготавливала почву, рассказывая сестре о моей любви… Но с этим вы разберетесь потом. Я все еще не слышу ответа на свой вопрос.

— Ксандр, но я видел, как тебя ударила ножом Вейн! — произнес Леран, оторвав гневный взгляд от супруги. — Видел в окно. Ты же помнишь, как расположены комнаты? Та, в которую поселили лейну Вейн, находилась как раз напротив моей…

— Что именно ты видел, брат?

— Вейн, которая…

— Нет. Что именно?

— Гардина была немного отодвинута, — вспоминал дер, нахмурившись, — и я видел тонкую фигуру, занесенную руку с ножом… Спину. И черные волосы.

— Ты видел кого-то с черными волосами, как у Вейн, в комнате Вейн, и сделал только один логичный вывод. Только это была не она, — вздохнул Ксандр.

— А кто? — они, кажется, произнесли это хором.

А сама Вейн уже поняла… Догадалась. Повернулась, рассматривая свою наставницу.

— Не трудитесь, дер Александр, — холодно произнесла мистрис Алесс. — Да, это была я. Как вы, несомненно, уже поняли.

— Но почему? — выдохнула Путница. Сейчас перед этой строгой женщиной, сухой, подтянутой, с аккуратным пучком темных волос без единой сединки, она снова почувствовала себя, как напроказившая девчонка.

— Вы лишили меня жениха, лейна Вейнитга, — любезно пояснила мистрис Алесс. — Лишили будущего. Вы обрекли меня на незавидную судьбу прислуги при чужих детях. А ведь мой род древнее и благороднее, чем ваш… Но, к сожалению, обедневший.