Майлз Кэмерон - Грозный змей

Он хотел бы встретить сильного противника, упыря или пещерного тролля. Но вместо этого он просто сражался – хорошо сражался, потому что не умел по-другому, и очищал стену по несколько шагов за раз. Следил, чтобы конь не пострадал. Убивал.

Убивал.

Убивал.

В какой-то момент он просто не смог снова поднять руку. Его конь обливался кровью и двигался все медленнее, к нему, как пиявки, присосались боглины. Сэр Джон не улыбался. Но мог бы, если бы ему достало времени. В центре лагеря морейская фаланга помогала королевской гвардии. Он сразу понял, что королева спасена.

Конь споткнулся. Игра закончилась. Чудес ждать не приходилось.

– Прощай, Хелевайз, – вслух сказал он. Спрыгнул с седла в гущу монстров и убивал их, пока не упал сам.

В нескольких милях к северу Гармодий остался почти один. Линия фронта сдвинулась вперед, за вершину холма. Он не имел к этому никакого отношения и, честно говоря, был сейчас в таком настроении, что не стал бы убивать ни одно живое существо, за исключением дракона.

Он наблюдал за схваткой двух огромных хищников. После первого отчаянного столкновения и драки когтями они медленно разошлись в стороны, набирая высоту и скорость, а потом снова бросились друг на друга. Он следил за ними и в эфире, где поле боя затянуло туманом лжи и разбрасываемой во все стороны силы. Гармодий никогда не видел столько силы разом и впервые в своей долгой жизни начал подозревать, что маги могут высосать всю энергию из самой земли. В эфире происходило что-то ему недоступное. Он смотрел.

Он увидел нечто на юге, в тумане эфира, когда Мортирмир приоткрыл его.

Это было унизительно.

Они забирали жизнь. В реальности вокруг битвы герметистов с деревьев начали опадать листья – а ведь был конец весны. Потом деревья стали умирать.

Дождь потихоньку превращался в бурю. Гармодий видел, как это началось – как будто сама природа пыталась завершить отвратительную битву. Облака чернели, собираясь в тучи. Дождь лил все сильнее.

Королева все еще оставалась в живых – она светилась золотым пятном на юге.

Сказочный Рыцарь светился на западе, а Моган на востоке.

Гармодий ждал и наблюдал.

У Моргана Мортирмира не было причин осторожничать. А его юношеская самонадеянность в этот день и в этом месте казалась вполне заслуженной.

Он убивал.

Он швырял в войско Шипа огненные шары, а когда среди них обнаруживался шаман или начинающий маг, Морган сосредотачивал усилия на нем, пока шаман не падал. После этого он снова принимался крошить беззащитных.

Белый отряд, почти уничтоженный драконом, защищал Мортирмира. Его это вполне устраивало. Когда ему понадобилось сдвинуться с места, он так и сделал – уничтожив последнее круговое построение ирков, прикрывавшее галлейцев с фланга, он принялся стирать пещерных троллей в пыль, потому что галлейцы перемешались с отрядом.

Никто не мог ему сопротивляться. И он никого не жалел. Он творил заклинания, о каких никогда не задумывались другие маги, потому что герме- тистам его уровня редко приходит в голову идти в бой впереди строя пехоты. Он разбивал щиты и отводил глаза. Он создавал тьму и свет. Он поднимал призраков, а потом, заскучав, строил стены огня, который теснил ряды.

Наконец испуганные Дикие бросили на него все, что у них оставалось. Всех тварей и всю магию. Вместо того чтобы обойти отряд с фланга и выиграть бой, Дикие инстинктивно отозвались на применение силы.

Сэр Гэвин легко рысил рядом с принцем Танкредом. Они прошли по гребню с запада на восток, сокрушая всех, кто им сопротивлялся. А потом появилась Изюминка.

– Мы тут! – крикнула она. – Сюда! – Никто не прибавил скорость, и она завопила: – Мы тут сдохнем сейчас! Шевелите задницами!

Гэвин не обратил внимания на недовольство принца. Поднял копье:

– Веди!

Изюминка развернула лошадь. Несколько долгих минут они ехали рядом, а за ними длинной широкой колонной шли окситанские рыцари и, держась чуть ниже, – западные рыцари лорда Монтроя.

Если лошадь идет по склону холма, ее всегда тянет вниз. Проехав треть мили, они спустились так низко, что, когда добрались до поля боя, знамена галлейцев развевались высоко над ними, к северу. Святая Екатерина едва виднелась, а огромное черное знамя и золотое пятно вдали, казалось, двигались и испускали огонь.

– Ваша милость, нам придется атаковать, – сказал Гэвин принцу. – Это штандарт моего брата.

Принц посмотрел на склон холма, усыпанный камнями и поросший деревьями.