Анатолий Махавкин - Последняя тень (СИ)

— Война? — поинтересовалась я у согбенной спины и сутана встопорщилась, обозначая недовольство. — Старик, ты что, поклялся хранить тайну чьей-то исповеди исключительно от меня?

— Уже недолго, — проворчал монах и мотнул головой в сторону лестницы, поднимающейся к двухэтажному белому зданию, на плоском холме. У начала ступенек стояла парочка вооружённых парней и ещё двое — наверху, у закрытой двери. — Нам — туда.

Особняк — определённо резиденция высокопоставленных гостей аббатства. Те, хоть и любили распинаться о близости к простым паломникам-простолюдам, однако предпочитали привычные удобства. Странно, вообще-то. Кир имел титул баронета, но прежде я не замечала за ним обыкновения проживать в апартаментах, предназначенных для членов монарших семей.

Стоило нам приблизиться к лестнице, и солдаты предприняли попытку извлечь мечи из ножен. Монах тут же буркнул нечто успокаивающее и парни вновь стали по стойке смирно. Зелёные они совсем, вот что. Каждому — едва по двадцать, а значит, в качестве охраны могут выступать лишь в сугубо мирное время. Вон, увидели кого-то в чёрном плаще и уже побледнели, почти до синевы.

Впрочем, я отлично понимала, что в своём нынешнем состоянии едва ли смогу оказать сопротивление даже мыши, вздумай она на меня покуситься. Слабость продолжала терзать тело, а в ногах, время от времени появлялась предательская дрожь. Даже лестница в пять десятков ступеней оказалась серьёзным испытанием.

— Не спеши, старик, — он остановился и оглянулся, — дай отдышаться.

Монах терпеливо ожидал, хоть вся его согбенная фигура выражала нетерпение. Я бы и рада была, чтобы моё унижение кончилось поскорее, но ожидать пришлось достаточно долго. Дрожь прекратилась, но появилось ощущение голода и тянущее чувство внизу живота, как тогда, когда красные дни ещё посещали меня.

— Пошли, — я поморщилась и продолжила подъём.

Те из парочки, что стерегли дверь, казались постарше и опытней. За оружие они не хватались, но усатый с выбритой башкой сделал попытку заглянуть под капюшон. Я ткнула ему в нос неприличный жест из большого и мизинца. Парень довольно хрюкнул. Второй — тоже, а вот святоша недовольно покачал головой и пробормотал нечто о дочерях Вопрошающего. Точнее — о дочери, поскольку я тут была одна.

У самой двери стоял потрёпанный штандарт, где на красном фоне чёрный крылатый змей пожирал жёлтое солнце. Знакомый значок и цвета. Это кого же Кир сопровождает из королевской семь? Надутого важностью сюзерена или кого-то, из его драчливых сыночков? Ненавижу все эти поклоны и реверансы. У нас, конечно, имеются некоторые послабления во всей этой ерунде, но полностью избежать протокола никак невозможно.

Впрочем, пока и не потребовалось. Помещение за дверью оказалось битком забито всяким мелким людом: солдатами, испуганными девицами и какими-то селянами, определённо не знающими, куда деть руки и приткнуть задницу. Все простолюды, точно бараны столпились в центре огромного круглого зала и с явной опаской поглядывали на стулья и кресла, обитые золотистой материей.

— Смахивают на беженцев, — констатировала я, оценив, как потерянность присутствующих, так и их малое количество. — Почему не оставили с обозом?

— Нет обоза, — буркнул монах. — Разбили. Приходится передвигаться пешком. А все здесь, чтобы сразу выдвинуться к нужным воротам. Пока ещё не решили, к каким именно.

Я вот тоже пока не понимала, что происходит, но повеяло чем-то эдаким, весьма напоминающим по глубине задницу дракона. Смердело очень сильно. Кажется, начинало доходить, зачем им всем потребовалась именно я. К сожалению память отказывалась объяснить, как и почему я оказалась в гостях у святош.

Стоило нам войти, как большинство простолюдов опустилось на колени. Некоторые принялись завывать, прижимая ко лбу свои шестиконечные атрибуты спасения души. Идиоты, они думают, будто это способно помочь, при встрече со сталью или колдовством? Кладбища переполнены такими же, поверившими в благодать Отдавшего долги.

Солдатики, даром что молодые, вели себя много приличнее. Они внимательно рассматривали меня и пихали друг друга в кирасы, что-то бормоча в уши соседей. Проходя мимо, я посчитала: четверо снаружи и тут шестнадцать — вполне достаточно, чтобы сложить трупы штабелями, если врагам вдруг захочется развлечься. Почему кто-то, из королевской фамилии тянет за собой весь этот сброд? Я ведь помнила торжественный выезд жирдяя Ортолда и его полторы сотни латной гвардии на бронированных тяжеловесах. Там хотя бы всё выглядело достаточно жутко и грозно. А тут…