Дмитрий Минаев - Королевские милости [СИ]

Раз у нас такой пошёл откровенный разговор, может, и узнаю чего интересного о королевских замыслах?

Одно дело пребывать в неких сомнениях, по поводу планов твоего опекуна и сюзерена. Другое, когда тебе раскрывают глаза… Ей богу, как обухом по голове!.. о кознях того, кого ты считаешь защитником и союзником!

— Вот я Ореливору и выдал, — тем временем продолжал хозяин Хромгарда, — «А скажи-ка мне царь-государь разлюбезный, чего это ты меня решил втравить в ваши разборки с горцами, эллиенами и табирами?» Ведь у тебя служат и те, и другие, и третьи? Верно?

— Правильно. А ещё леворцы, а скоро, возможно, и давги…

— Уж не о моём Хромгарде ли речь?! — тут же вскинулся, едва не зарычав, Секира, — Скажу сразу, лаэра, этот орешек вам может оказаться не по зубам — подавитесь!.. Чего смеёшься?!

— Забавные речи вы ведёте, давгар Эдград! Что же касается давгов, то я говорила о своих, а не о ваших!

— И откуда они у вас?!

— Оттуда же, откуда и табиры!

— Из пленных?!

— Бывших пленных. Им же всё равно надо будет куда-то деваться, а кораблей у них нет. Так почему бы не в мой флот?

— Как и фаревосцы?

Я только плечами пожала.

— А с вами мне лучше дружить. Сильные союзники, объединённые одной целью…

— И какой же? — насторожился Секира.

— Война с Империей.

— Король считает, что у Левора с ней вечный мир!

— Но вы-то знаете, что ничего вечного на свете не бывает! Договора соблюдаются до той поры, пока они выгодны обеим сторонам! Все эти бумажки, громкие слова, заверения в дружбе — лишь отражение фактического соотношения сил, а не наоборот!

— Кто силён — тот и прав?!

— А разве может быть иначе? Грядут смутные времена, и нам, находящимся на передовом рубеже обороны, следует быть особенно бдительными!

— Ну-у, Каменным островам до границы далеко! — хмыкнул Секира.

— Серьёзно?! Сколько занимает путь от Фаревоса до Хромгарда?

Конунг назвал цифру… сейчас уже не помню точно… Но, как и у Боринда, тоже около пары недель.

— Это для парусника? А для имперской галеры?

Мой собеседник помрачнел ещё больше.

— Уж не думаете ли вы, что всякие Боринды тут просто так околачиваются?!

— Хорошо, конкретно, что предлагаешь?! — насупился мой собеседник.

— Построить новые укрепления, привлечь фаревосцев к обороне города, соорудить метательные машины.

— Ну да, а если они из этих машин и механизмов да по моему замку?!

— А вот для этого надо сделать так, чтобы стрелять из укреплений можно было куда угодно: вперёд, вбок, вправо, влево, но только не назад. А по направлению к замку вообще поставить башни, вроде донжонов с крепким гарнизоном из десятка-другого давгов, чтобы у южан даже мысли не возникло перейти на сторону врага!

— И как ты до всего этого додумалась?!

— Меня учили, — скромно потупила глазки.

— Угу, а я вот своих олухов учу-учу, всё никак! Хорошо, что я никого из них на тебе не женил!

— Чего это вдруг?!

Честно скажу: замуж ни за кого не собираюсь… ни раньше, ни сейчас… но такое заявление Секиры всю мою женскую половину… Ну-у, то, что есть во мне женского… оскорбило и возмутило до глубины души!

Нет, ну какой девушке понравятся такие «заявы»?!

— Позорище бы было на все Северные земли! Это ж где видано, чтобы жена ходила в походы, пока её муж, нарядившись в юбку, варит дома суп. Всё должно быть наоборот!

— С чего бы это?!

— Вот скажи, выйдя замуж… Только честно!.. ты б сидела бы дома, гремела кастрюльками на кухне, занималась детьми?!

— Ну-у-у…

— Вот именно! Ни за что!

— Разве у давгов нет такого, что женщины сражаются наравне с мужчинами?!

— Не-е! — отрицательно мотнул головой Секира, — Чего ради?!

— А как же «белые давги»?!

— «Снежные»?! Откуда ты про них знаешь?!

Я вспомнила «Снежную Королеву» Вару… как она рубилась с кочевниками… её ногу, пронзённую крюком… кровь лилась ручьём, но женщина не покинула поля боя, не отступила… Надо бы побольше узнать о её народе…

— Кое-что знаю, — проронила в ответ.

— Давгар! Давгара! — послышалось со двора.

О-о-о! Вот и Грых с табирами! Тут же, как по заказу, появились варяги с моим сундуком.

Кажется, правитель Хромгарда хотел ещё что-то спросить, но его позвали к жене. Мы распрощались, с наилучшими пожеланиями, ему, жене, детям…

Подали карету. На миг задержавшись в дверях, я помахала, всем кто был на крыльце: наине Гале, «Беляночке» с «Розочкой»… или как их там… воинам… знакомым и незнакомым… Такие чувства нахлынули… Вы не поверите, но я едва не разрыдалась… сама не знаю от чего…