Тимофей Царенко - Сильномогучее колдунство

— Мы должны его спасти! — Капитан извлек из кобуры револьвер и открыл огонь по змеиной туше.

С противным свистом пули срикошетили от тела лесной твари.

— Ну, я думаю беду мы решим эту. — Рей радостно оскалился. — Джентльмены, пожалуйста, откройте рот и отвернитесь от ствола. Будет большой бабах!

— О, а вы точно не заденете сэра Ричарда выстрелом? — Осторожно поинтересовался Илая натягивая на нос очки с тонкими щелками в непрозрачных линзах, что выдали ему на корабле.

— Ага! — Ответил Рей.

И выстрелил. В самый центр кучи.

Рей улетел, куда-то в лужу, подняв тучу брызг. На месте горы плоти не осталось ничего. Змею и Ричарда просто сдуло.

А потом пошел дождь из мяса.

Когда Салех вылез из лужи, отплевываясь от тины, он обнаружил отчаянно блюющих спутников.

Илая сжимал в побледневшей ладони оторванную руку с тонкими запястьями.

— Вы… Вы… Вы убили сэра Ричарда? — Пропищал репортер.

Рей кивнул.

— Ттеперь вы убьете нас?

Громила удивленно сморщил то место, где у него когда-то были брови.

— Зачем? — Салех перезаряжал винтовку.

— Чтобы мы не рассказали никому о том, что тут произошло! Вы убийца! Вы с самого начала хотели угробить беднягу! Он спас нас всех, спас жизнь вам, а вы его убили! Чудовище, монстр!

В следующий момент оторванная рука Ричарда зашевелилась и вцепилась ногтями в предплечье репортера. Тот взвизгнул и отбросил конечность в сторону. Зашевелилась не только рука. Десятки крохотных кусочков мяса пришли в движение и начали, словно магнитом, стягиваться в одну точку, сливаясь в единый комок, который тут же начинал бурлить. Через три удара сердца в центре поляны стоял Ричард Гринривер. Чистый, живой, и очень, очень раздраженный.

— Мистер Салех, ну хоть на этот раз вы догадались захватить с собой мою одежду? — Выдал графеныш, оглядевшись.

Увидав ошарашенный лица спутников Рей громко расхохотался, крутанулся на протезе, и отвесив шутовской поклон произнес.

— Разрешите представить, сэр Ричард Гринривер, бессмертная падла!

От такого представления Ричард скривился, и хотел что-то сказать, как снова грянул выстрел.

И молодой аристократ рухнул на землю. Над левым глазом у него была аккуратная дырочка.

Свистнул хлыст и капитал Уорел схватился за раненную ладонь, роняя пистолет.

Через несколько мгновений Ричард сел.

— Какого дьявола? — Прорычал он.

— Ненавижу кукольников и кукол. Сколько у него еще жизней? — Капитан сплюнул на землю.

— Интересная теория. Но Ричард не кукла. И не любая другая магия… Это атрибут. — Охотно пояснил Рей. — Успокойтесь капитан, это бессмертие не оплачено гекатомбами жертв. Он сам по себе такой. Слишком злобный чтобы просто сдохнуть.

— Я всех только что спас, об этом уже все забыли, да? Неблагодарные твари! — Ричард охватил колени руками.

— Чего тебе, Эджин? — Рей обратил внимание на репортера, который изображал из себя школяра, подняв руку вверх.

— А что такое кукла?

— Есть много путей к достижению бессмертия. — Охотно начал разглагольствовать Салех. — К счастью, все они довольно затратны. Или крайне редки. Иначе от этой братии было бы не протолкнуться. Маги мистики могут сделать бессмертным кого-то другого. Создать куклу. Для этого они собирают несколько сотен, а лучше тысяч человек, приносят их в жертву безымянной силе, и создают вместилище для души, в которую и запихивают душу куклы, как яблоко в торбу. А еще создатель имеет над вселенным полную власть. Кукла уверена, что выполняет свою волю, не осознает своего рабства. И бессмертие такого конструкта ограниченно. После смертей, не превышающих число жертв в гекатомбе, дальше кукла умирает, а душа, осквернённая ритуалом, лишается померите и распадается.

— Аааа… А вы откуда все это знаете? — Протянул репортер и потом резко заткнулся. Ему в голову пришла мысль о том, что в случае чего концентрация секретов достигнет критической, его могут тут просто забыть. Даже убивать не будут.

В этих краях человек далеко не на вершине пищевой пирамиды. Скорее, она на нем стоит.

— Так у нам постоянно с этим проблемы. — Честно ответил Рей, впрочем, не выпуская хлыст.

Илая встретился взглядом с громилой и его пробрало ознобом. Если вот сейчас он скажет что-то не то, или просто слишком подозрительно промолчит, и тот, не теряя добродушного выражения изуродованного лица, оторвет ему голову.

— Ну раз все всем ясно… — Начал репортер.

— Нет, мне не ясно. — Голос капитана был тверд. — Или Ричард приносит клятву что не является куклой, или же эту поляну вы покинете втроем. Без меня дирижабль не взлетит. Вы, конечно, круты, но я умру с надеждой на то, что заемной жизни вам не хватит чтобы из него выбраться.