Альвина Волкова - Сказка для злой мачехи или белоснежка на новый лад [СИ]

— Ваше Величество! — испугано-возмущенно воскликнула служанка, словно я сказала какое-то богохульство.

Сегодняшнее мое настроение находилось где-то на отметке минус бесконечность, так что я только раздраженно фыркнула и повернулась на другой бок.

— Ваше Величество!

— Отвали.

— Ваше Величество, так нельзя!

— Можно. Я Ее Величество, значит мне можно.

— Ваше Величество! — в голосе служанки прорезались командирские нотки. — Прекратите это немедленно! Вставайте, или… или…

— Или что? — развернулась я к ней и стянула край одеяла, чтобы видеть лицо девушки. — Что ты сделаешь?

— Я пожалуюсь королю, — выдала она.

— А я пожалуюсь на короля, — небрежно обронила я, тем самым вогнав Жезель в ступор, так что она на время застыла с нелепо выпученными глазами и глупо разинутым ртом.

Этим я воспользовалась, чтобы самой встать с постели и, пройдя мимо, тихо сказать:

— Дура.

Затем гордо удалиться в ванную комнату. Не объяснять же служанке, что мое дурное настроение всего лишь последствие ночной вылазки. И, кстати причиной стала вовсе не очередная выходка Белоснежки, а дурное предчувствие, связанное с подозрительной тенью, которую я заметила, когда покидала покои Белоснежки. К сожалению, проследить за ней мне не удалось. Ковровая дорожка хорошо глушила шаги, но тень, увы, успела испариться, прежде чем я успела дойти до парадной лестницы.

Вернулась в спальню уже не такая сонная, но такая же хмурая и задумчивая, по этому не обратила внимания на то, какое платье подсунула мне Жезель, и только по пути к парадной лестнице отметила непривычное оживление, которое произвело мое появление в коридоре: стражи притихли, министр финансов, проходивший мимо, споткнулся, а его помощник, врезавшись ему в спину, не спешил поднять, рассыпавшиеся по полу документы.

Тихий смех за спиной объяснил все. Мне не нужно было опускать взгляд, чтобы понять, что на мне то самое вульгарное бархатное платье с очень низким декольте, которое делает мой бюст не просто большим, а по-настоящему огромным. Скрипнув зубами, я, как ни в чем, ни бывало, продолжила путь к лестнице, мысленно сделав зарубку, поставить, наконец, эту зарвавшуюся девчонку на место. Я хоть и не злая ведьма, но и у меня есть свой предел. Она его переступила.

— Моя королева.

Неосознанно проигнорировав «супруга», я уселась на свое место и начала есть, не замечая недоуменных вздохов и сдавленного кашля.

«Кто это мог быть?» — вертелось у меня в голове. Не граф Лейкот — советник внутренних дел. Того еще вчера отправили в город, расследовать убийство юной прелестницы Майи — гастролирующей воровки из Ворвига. И не Фаргус, — его помощник, — парень всю ночь простоял за гобеленом в моих покоях, видимо надеялся застукать меня за колдовством, но так и застыл на всю ночь, а под утро со стороны пыльной тряпки, которую я умышленно не трогаю, раздавались жалобные стоны продрогшего до костей человека. Ночи здесь холодные, да и сквозняки такие, что порой зуб на зуб не попадает, а он, бедолага, всю ночь без движения — закоченел совсем. Слуги? Вряд ли. Те предпочитают ночью не высовываться из своих комнат — боятся, столкнуться со злой ведьмой, то есть со мной. Николас? Нет. Тень вроде крупнее была.

— Моя королева?! — прорычали у меня над ухом, заставив подскочить на месте.

Тут я поняла, что ко мне давно обращаются, а я продолжаю давить фаршированный овощ, превращая его в неаппетитную субстанцию.

— Простите? — стушевалась я, взглянув в разъярённые глаза «супруга».

— Моя дорогая, — в голосе Николаса лед, — если вас так обидело, что я не привез вам подарок, могли бы сказать об этом мне лично, а не устраивать сцен в присутствии слуг. К чему это ребячество?

Сказать, что я была удивлена, значит, ничего не сказать. Я была совершенно ошарашена его выпадом. О какой сцене идет речь?

— Прошу прощения? — приподняла я одну бровь, хотя в исполнении Ринари это выглядит не столь эффектно. — Мой король, я вас не понимаю.

— Вы врываетесь в зал, прогоняете служанку, которая всего лишь хотела помочь вам поправить юбки, игнорируете мое приветствие, и вместо того, чтобы ответить на вопрос, что с вами, смотрите в свою тарелку и хмуритесь. Как это понимать? Я жду объяснений.

Язвительный ответ уже вертелся на языке, но я вовремя спохватилась и вместо того, чтобы выразить свое сомнение относительно мыслительных способностей одного сероглазого короля, притворно-жалобно пролепетала: