Альвина Волкова - Сказка для злой мачехи или белоснежка на новый лад [СИ]

— Не ударился? — спросила я, про себя отмечая, что мальчик старательно не смотрит мне в глаза.

— Н-н-нет, Ваше Величество, — вжал тот голову в плечи.

— Ну, и, слава Богу, — коснулась встрёпанных кудряшек. Мальчик ахнул и отшатнулся, словно я его ударила. Я расстроено покачала головой. — Не бегай, пожалуйста, по лестницам, ты можешь споткнуться и упасть.

Чуть наклонилась вперед, смотря в расширенные от страха зрачки.

— Ты понял меня?

— Д-да, Ваше Величество.

— Тогда иди. Ты свободен.

Мальчик механически поклонился и медленно потопал по коридору, через каждые два шага оглядываясь и смотря на меня, видимо не веря, что легко отделался.

— Нужно было отправить его на конюшню, — фыркнула Жезель.

— Он всего лишь ребенок.

— Пару учебных ударов розгами и он сразу бы разучился бегать по лестнице.

Сердито вздернув бровь, я бросила на служанку короткий осуждающий взгляд, но переубеждать ее не стала — бессмысленно.

За столом нас уже ждали. Завтраки в замке проходили в небольшом семейном кругу, разве что два старших советника и военачальник элитных королевских войск, как-то мало вписывались в этот круг, но что поделать. Увидев нас, входящих в залу, Николас поднялся со своего места. Советники последовали его примеру, и только Лайон проводил насмешливо-брезгливым взглядом — вот же чертов солдафон.

«Супруг» был одет в свободную льняную рубаху и кожаные штаны, которые обрисовывали потрясающий рельеф его стройных мускулистых ног. Мягкие короткие сапожки из оленей кожи Николас носил наподобие тапок, за приделами замка предпочитая грубые сапоги с высоким голенищем. Распущенные волосы подтвердили слова Жазель, что король вернулся поздно ночью. Никому, кроме старенького камердинера расчёсывать свою непослушную гриву Николас не позволял, а тот со вчерашнего вечера гостит у родственников, и должен вернуться в замок после полудня.

— Моя королева, — дежурно произнес «муж», невесомо касаясь губами моей руки, которую, я протянула ему, когда подходила к своему месту.

Сердце пропустило удар. Я не поскупилась на улыбку, хотя и не надеялась, что он обратит на нее внимание. Со стороны, сидящей по правую руку от отца, Белоснежки, послышался раздраженный фырк. Каюсь, мне так и не удалось наладить отношения со сказочной героиней — не такой доброй и всепрощающей оказалась она на деле, а обиженный ребенок, с какой стороны не посмотри, настоящая заноза в мягком месте, и это не смотря на то, что терпением меня Бог не обделил. Я опустила взгляд и встретила вполне осознанный злой взгляд малышки. Красивая она, зараза, но мне от этого не легче, вот бы еще характер у нее был красивый, а так… Не знаю, как было раньше, но с того момента, как я попала в замок, ох, и успела же она напиться моей кровушки.

— Как охота? — обратилась я к «мужу».

— Прекрасно, — снисходительно приподнял уголок губ Николас. — Мы загнали вепря, а по дороге домой подстрелили еще пять уток и лебедя.

Затем он посмотрел на дочь и с улыбкой произнес:

— Я тебе подарок привез. У Сангронов недавно сука ощенилась.

После этой фразы еда естественно была забыта. Белоснежка с криком «Папа, я тебя люблю!» бросилась к Николасу на шею, а я отвернулась, чтобы никто не мог видеть моего лица, даже салфеткой рот прикрыла. Эх, актриса из меня совсем никудышная.

Поздней ночью, когда пришло время смены караула, изящная тень заскользила по стенам мрачного коридора, наметив путь прямиком к еще более темной нише. Дернув рычаг, тень проскользнула в узкий ход, а там по витой лестнице вниз и вправо по не менее узкому коридору. Наощупь был найден выступ в каменной стене, и, та, отъехав в сторону, открыла фигуре в плаще с накинутым на голову глубоким капюшоном великолепный вид с крытого балкона, примыкающего к покоям Его Величества короля Николаса. Скинув капюшон, тень вышла на свет.

— Здравствую, Николас, — тихо произнесла я, все так же неуверенно вступая в спальню Его Величества.

— Рита! — резко обернулся он, радостно улыбаясь и делая шаг на встречу. — Я думал, ты уже не придешь. Я так ждал тебя прошлой ночью.

И столько тоски в его голосе, столько надежды. Я только головой покачала. Утром это сработало бы лучше, а сейчас вызывало только снисходительную усмешку, обращенную к самой себе.

— Увы, я не знала, что ты вернулся.

— Да-а, — неуверенно протянул он. — В замке мы были далеко за пол ночь.

— Что-то произошло? — насторожилась я.

— Не совсем, — замялся мужчина, запустив пятерню в гриву непослушных темных, почти черных волос.