Анна Степанова - День середины лета [СИ]

— Конечно же! — съязвил юноша. — Как я мог позабыть о Собрании? Ничто не должно помешать столь ожидаемому тобой событию!

Непонятная обида говорила сейчас в нем. И ведь готовился же давно к тому, что будет! Почему же язвит сейчас да по-детски злится?

Но наставник не ответил колкостью на колкость. В отличие от юного воспитанника, мужчина владел собою в совершенстве. Впрочем, как и всеми остальными вокруг…

Желчное раздражение на миг с головою накрыло Илана, почти сразу сменившись жгучим стыдом. Знал ведь, ЗАЧЕМ они делают то, что делают. И знал, что наставнику и другу приходится намного, намного хуже…

— Я не вправе принуждать тебя, — неожиданно мягко проговорил Таргел. — Это будет только твое решение, Илу.

— И, конечно же, я сделаю то, что должен! — буркнул молодой лорд уже совсем без злости, с каким-то легким, бесшабашным смирением. — Ты всегда знаешь, как добиться от человека желаемого, проклятый интриган!..

— Как и ты, мой талантливый ученик! — хмыкнул светловолосый мужчина с видимым облегчением. — Ты справишься, Илу, — добавил серьезно, не желая скрывать вполне отеческой гордости.

— Конечно, справлюсь! — невесело улыбнулся юноша. — Я ведь не хочу участи своего предшественника…

Их взгляды одновременно нашли высокие узорчатые окна Императорской опочивальни — той самой, где лежал живой мертвец, вытащенный сегодня молодой лекаркой с того света еще на три бесконечных дня.

— У меня не такой уж большой выбор, Таргел… — слова Илана полнились взрослой горечью. — Боги не слишком милостивы к плохим правителям…

— Боги здесь ни при чем, Илу! — утешающе похлопал его по плечу мужчина. — Твой брат платит только за собственные решения. Как, впрочем, и каждый из нас…

Собрание лордов — событие практически заурядное: еженедельно сходятся сии почтенные господа перемыть друг другу косточки, выдвинуть иск соседу по владениям (его сыну, управляющему или матушке), заключить союзы (деловые иль семейные), выслушать столичные сплетни да посетовать на высокие налоги. Съезжаются на него за раз не больше дюжины человек, потому и встречаться предпочитают они в уютном городском трактирчике либо в чьем-нибудь гостеприимном доме. Просторнейший же Зал Собраний — высокий (в два этажа), опоясанный по кругу, от мозаики на полу до куполообразного свода, рядами каменных скамей (для гостей победнее и попроще) да удобных лож за резными мраморными перильцами (для совсем уж высокородных и знатных) — из недели в неделю пустует, развлекая слуг, гоняющих в нем пыль, необычайно гулким эхом. Каждый шепоток слышен здесь так, словно рожден не на другом конце зала, но вылетел над самым твоим ухом, отчего провинциальные благородные господа, не привыкшие к столичным диковинкам, часто попадали и попадают впросак. Неудивительно, что совсем их сюда не тянет! Но есть случаи, когда отвертеться никак не возможно. Всеобщее Собрание знати после совершеннолетия престолонаследника, бесспорно, один из таковых.

Заранее съезжаются на него со всех концов Империи благородные лорды, часто — с семьями: засвидетельствовать права наследника, выразить почтение, показать себя пред светлы очи, да и просто поглазеть на будущего правителя.

Потому и гудит огромный Зал сегодня, кипит, будто храмовая мыловарня в священную Чистую Неделю. Высокая знать сверкает из лож парчой и каменьями. Господа поплоше с боем занимают места напротив неуклюжего огромного балкона, искренне веря, что именно на нем смогут лицезреть Правящую Семью, — чтобы пялиться потом все собрание на хмурых неподвижных лучников, зорко следящих за безопасностью благородных особ.

Сам же мальчишка Илан, сверкая высокомерной улыбкой, усаживается в скромной маленькой ложе, как раз над головами боевитых невежд, под охраной одного-единственного светловолосого человека, нагло облачившегося в честь Собрания в цвета своего фальшивого рода и открывшего на всеобщее обозрение лицо, что повергает в томный трепет всех благородных идиоток в округе…

Только дурак может до сих пор не знать, КТО ИМЕННО стоит за плечом у молодого наследника! Высокородный же лорд Амареш глупостью никогда не страдал — отчего лишь сильнее бесило его в этот славный час число набившихся сюда несведущих простофиль.

Хотелось благородному старику зло сплюнуть на узорчатую плитку ложи, но воспитание пока от столь неприличного шага удерживало. Тем раздраженней раз от разу выходил его взгляд, бросаемый на парочку по соседству. Не обращая на отца внимания, сверкала рядом легкой вежливой улыбкой раздобревшая на деревенских хлебах, но все еще статная и красивая, леди Юлия — непутевая дочь Амареша, вышедшая в свет впервые за минувшие семнадцать лет… Непокорная идиотка, оказавшаяся, волей судьбы, последней из некогда огромной, сильной и грозной семьи!