Эрнест Зариньш - Заговор пушистых хвостов

— Для моего интеллекта было бы оскорбительным проводить своё время таким вот, примитивным, способом. Куда лучше распутывать хитроумными выдумки затаившихся магистров.

— А нам лучше звенящую монету заработать, а не размышлять, страдая от голодания, — разразился смехом здоровяк, и его задор подхватили окружающие.

Я промолчал о том, что моё жалование у Гурига куда больше, чем запасы местного трактира за дюжину дней, другое дело, что я её практически никогда не выбираю. Я просто заказал по куску брусничного пирога с фиолетовым магическим кремом каждому.

Отчего у многих посетителей заведения брови вздёрнулись вверх, глаза округлились, а лица вытянулись, проникнувшись уважением.

Наконец молодчик, сидящий напротив меня, икнул, и сделал жест рукой, как-бы останавливая меня. Я подумал, что он собирался расправиться со мной, и посмотрел на сидящего неподалёку Джуффина, который мирно отрезал кусочек от мягкой плоти местного барашка.

Тот перевёл на меня свой ехидный взгляд, который буквально говорил мне «Если тебя, сэр Макс сегодня не станет, мы обязательно устроим самые шикарные похороны в Королевстве, и никто не останется обделён. И именно поэтому, уж ты постарайся, не отсрочивай эту знатную пирушку, коль скоро уж ты решил провести соревнования на шпагах с десятком-другим местных костоломов весьма солидного вида»

Мне ничего не оставалось, как только ответить ему не менее ехидной улыбкой, но про себя я вспомнил все, более менее сносные ругательства, которых у меня, слава сыску, нашлось в голове несколько дюжин. Более мелкие ругательства я опустил, потому, как недостаток времени был на лицо.

Джуффин начал что-то насвистывать, и я подумал, что тот либо уже откровенно издевается над своим помощником по опасному делу, либо настолько уже его нервы сдали, что его еле слышные насвистывал я были лишь нервной реакцией на происходящие события.

Толпа вокруг стала медленно подступаться к барной стойке, постоянно перешёптываясь, и бросая презрительные взгляды в мою сторону.

Я снова взглянул на мирно жующего последнюю порцию пирога Джуффина, который, по своему спокойствию напоминал мне сейчас слона мирно жующего травку перед стаей львов.

Миии- настойчиво прозвенел будильник на нижней полке рядом с барменом.

Тот повернулся к стойке, потом оглядел затаившую злобу толпу и снова топнул своей огроменной ногой по деревянному полу.

Все дёрнулись, а Корги начал ухмыляться, выставляя напоказ всему честному народу свои жёлтые зубы.

И лишь в углу сиротливо ютился странный посетитель. Он не выказывал ни малейшей заинтересованности происходящим, а когда толпа обступила нас с Джуффином, и вовсе схватил со стола свою широкополую шляпу, примерно такую, какую можно было в своё время наблюдать у гвардейцев кардинала, или у мушкетёров, и осторожно приоткрыв дверь, выскользнул наружу.

Я был настолько увлечён разборками с толпой разгорячённых горожан, что лишь краем глаза заметил этого необычного скрытого гостя таверны, но всё-таки он не скрылся незамеченным.

Я обвёл толпу взглядом, прикрывшись краем лоохи, и таинственно произнёс:

— Мы с моим другом приехали сюда отнюдь не за тем, чтобы разбираться в вашем грязном белье… Отнюдь.

Более того, возможно, мы и вовсе отстаём от вашего дружного сообщества, если вы, местные жители, которым здесь извесен каждый уголок, каждая бездомная крыса, сможете нам помочь.

Кто-то из уличных пройдох отвернул от меня свою физию, но большинство уставилось на Корги, а тот подошёл ближе к стойке, и отодвинул дубовый табурет. Бармен, словно прочитав мысли воротилы, налил две рюмки фирменного бальзама.

— Не хватает ещё, чтобы вы тут передрались, и испортили мне мою драгоценную мебель, которая была заказана ещё моей покойной маминькой, ух, она бы вам задала, негодники!

Все, дружно, как по команде разразились громким, заливистым смехом.

Корги поднял свою рюмку, дружелюбно оскалившись в мою сторону. Я нехотя пригубил горький напиток, и решил, что, пожалуй, сейчас не время пускаться в пространные объяснения тонкостей работы городского сыска, и перешёл к самой сути, ради которой я, собственно и прибыл в это милое заведение.

— Я слышал, у вас тут проживает некий Урдон, и у него приключилось что-то необычное?

— Ах да, — усмехнулся сквозь зубы Корги, — этот лоботряс, ненавижу его…

— Откровенно, — в свою очередь я ответил ему улыбкой

— Зато честно, -рявкнул верзила, — я никогда не долюбливал этого чудика, а помню я его с детства. Он всегда был любителем подслушивать чужие сплетни, а после добиваться от мальчишек чего-нибудь съестного за то, что он ничего никому не расскажет. С тех пор каждый, кто видел его на улице, старался перейти на другую сторону, после этого его вообще никто не видел на улицах нашего замечательного города, говорят редкие старушки заходили к нему воспользоваться тем искусством, которым он овладел за время своего добровольного заточения, а он научился искусно пользоваться ножницами, я ради интереса сам несколько раз заходил к нему, стриг он виртуозно, складывалось такое впечатление, что ножницы стали продолжением его рук.