Ольга Озерцова - Веснянка

Где же весна? Может быть близко? Говорили, должна она прийти, попробовать твой хлеб. Раскроет в земле тайную глубь, тронет сок в деревьях, позовет из тьмы черной травы. Будет разговаривать, будить землю. И очнется в той ее сила.

Веснянка поднялась на вершину, к проталине. Положила хлеб там, где появились первые ростки… И, ощутив тревожное затишье, поклонилась в пояс.

– Весна-красна, приходи к нам скорее.

Ей показалось, что напряженно, в ожидании вытянутые ветви вздрогнули в ответ, а корни напряглись под землей. Тихо дымилось журчание родника. Ветки тянулись томяще. Тревожно заклубился туман… И когда она почувствовала, что ожидание становится невыносимым, – отступила с холма. Весна-красна любит приходить в мир и к людям незаметно.

Утром она проснулась до восхода солнца и побежала к проталине.

Ветки уже ожили, осветлели, будто кто подул на них зеленеюще-розовым облаком. И от этого все окутала затихшая теплота… В озерце отражаются березы. Красоту подвесеннюю не в силах описать человеческие слова, разве что песня. А у деревьев болели почки, тяжело и тревожно бродили в них соки, и первые злаки шевельнулись в земле. И Веснянка услышала.

Голоса земли были глубокими и тайными…

Она стояла тихо. Солнце поднялось высоко.

Вдруг из леса на холм выскочил заяц, за ним в чаще зашевелилось, и на опушке появился огромный волк. Он оскалил зубы. Девушка смело шагнула к нему. Он тихо, злобно зарычал.

– Ты ведь хороший, серый волк. Ты просто чаще рыщешь ночью и не знаешь солнца… Ты красивый. У тебя такие могучие лапы и смелые глаза, только немного злые.

Зверь изогнулся, прыгнул в ее сторону. Тут из леса раздался свист, чуть-чуть не допрыгнув до девушки, волк повернулся и исчез.

Веснянка дрожала, лишь что-то случайное спасло ее. Ночной зверь из темного леса не знал их языка. Неужели добро и солнце не так всесильны, как ей говорили?

Он теперь бежал в чащу. Ему было душно, страшно. Волк, волк. И застонал, ему захотелось оскалиться…

Веснянка так пристально смотрела на лес, что не заметила, как к ней подошел отец.

– Теперь пора. Созови, дочка, всех, да позвончее. Спляшите так, чтобы земля разбередилась и ей жарко стало. Помогите солнцу, пусть от вашего топота все цветы и травы повылезают [12] Праздник первого цветка. «У германцев тот, кто усматривает первую фиалку, спешил объявить о том мирской общине; целая деревня сбегалась на указанное место, найденный цветок поднимали на шест, танцевали вокруг него, резвились и пели веселые песни. Подобно тому в южной России радуются появлению голубого ряста (scilla bifolia), одного из первых весенних цветов. На Украине, собираясь на полях, поселяне начинают скакать и причитывать: "Топчу, топчу ряст! Дай, боже, потоптати и того року дождати!"» (Афанасьев. Т. III. С. 684). См. также: Календарные обычаи и обряды в странах зарубежной Европы. Весенние праздники. М., 1977. С. 150. .

Веснянка побежала с холма вниз, к деревне, и запела о том, что только что услышала у ожившей земли. Девичьи голоса подхватили припев:

Бортник подошел к старику:

– Сейчас все сбегутся из разных сел, из разных мест.

– Первый хоровод, Бортята. Девки верят – коли не попляшешь, снег не сойдет. Чем веселее и гульливее, тем лучше, сам знаешь.

– Да, старики говаривали, кому не нравится ни радость, ни утешение, тот не любим и сам вовсе не любил.

Они пошли к подножию холма, к ним подошла женщина и протянула особые хлебцы [13] О выпечке ритуальных хлебов, печений и кушаний на земледельческие праздники см., например: Рыбаков. С. 36, 175–180; Соколова. С. 146–148; Календарные обычаи… Весенние праздники; Календарные обычаи и обряды в странах зарубежной Европы. Летне-осенние праздники. М., 1978 и др. О символике праздников см.: Иванов, Топоров. С. 243–254. .

– Зерно из последнего снопа запечь не забыли?

– Что ты, Добрита.

– Так разносите всем.

– И я пойду, пора и мне, – проговорил бортник.

– Опять за своим медом? – кричала вслед ему голосистая баба, уперев руки в боки. – Говорят, ты его не только в избе, но и в лесу запрятал? Где это? Уж не в дуплах ли? Подумаешь, велика ценность! Какое сокровище! Русалок приворожить хочешь? Да на тебя ни одна лешачиха и не посмотрит.

– Ничего ты не понимаешь! У меня такой мед, что после него даже и тебе целоваться захочется, – и бортник подмигнул, да так, что все лицо его скривилось.