Елена Соловьева - Голубка в Вороньем логе [сетевая публикация]

Ко всему прочему, Мартин, рыцарь, сбежавший из Вороньего лога, отыскался в городском парке. Кто-то здорово постарался, лишив бедолагу имущества и возможности самостоятельно передвигаться ближайший месяц. Повезло, что Корбл отыскал его первым, следуя родовому чутью. Иначе Санкт-Петербург всколыхнула бы неслыханная новость. Мартина отправили бы на исследования, а в Вороний лог наверняка пожаловали любопытные гости.

— Куда теперь? — спросил Джерт, водитель и спутник магистра ордена.

Исполнительный и немногословный, он верно служил прежнему магистру. А с его смертью стал мудрым советником сыну.

Корбл подошел к машине, бросил недовольный взгляд на полубессознательного Мартина на заднем сиденье. Взглянул на небо.

— Переждем полдень и — сразу в аэропорт, — сказал отрешенным тоном. — Не настолько я молод, чтобы гоняться за сумасбродными девчонками. Сбежала, тем лучше для нее. Надеюсь, Мартин не успел рассказать ей о смерти Катерины.

Джерт завел мотор и позволил себе замечание:

— А если успел? Вдруг Валерия сейчас находится на полпути в Вороний лог?

— Не глупи, — возразил Корбл. — Такие, как она, предпочитают светскую жизнь и роскошь. Если и подберется близко, жители поселка нагонят такого страху, что удерет без оглядки. В любом случае, стражи границ лога не пропустят Валерию.

— Почему ты в этом так уверен? — засомневался Джерт.

Корбл хмыкнул, провел ладонью по глазам. Точно прогоняя прочь видение. Да появись такая шикарная женщина в Вороньем логе, об этом закаркают все вороны. Вот только не место райской птичке в забытом всеми богами поместье.

Мартин простонал, вскинул руки к забинтованному горлу.

— Держись, — остановил его магистр. — Вернемся в лог, получишь обезболивающее и заботу. Пока же терпи. Показать тебя местным лекарям — все равно, что подписать смертный приговор.

— Полагаешь, он переживет атаку проклятья? — с сочувствием в голосе спросил Джерт у магистра. — Понимаю, сам виноват, нечего сбегать… И все же, он так молод…

Корбл уселся на переднее сиденье и заявил:

— Перетерпит, иного выбора нет. Гораздо больше меня смущает то, что пока он не может говорить. Боюсь, ему помогли сбежать, в одиночку улизнуть у меня из-под носа не так просто.

— Заговор? — трогая авто с места, ужаснулся Джерт. — Такого отродясь в логе не случалось…

— Все бывает в первый раз, — многозначительно заметил Корбл. — Но я непременно дознаюсь до правды. У нас и без того хватает бед. Если вороны начнут враждовать друг с другом, то не сумеют противостоять остальному миру. В единстве наша сила.

— Все верно, — согласился Джерт. — Я всегда был сторонником уединения и братства. Чем реже сталкиваемся с остальным миром, тем дольше живем.

— Попробуй, объясни это Фредже, — поморщился Корбл. — Перед моим отъездом мамочка закатила скандал. Сказала, что устала в одиночку справляться с домашними делами. И выставила условие: либо я или Райнер приводим новых невесток, либо нанимаем ей помощницу. При этом никто из жительниц лога ей не по нраву. Подавай новенькую, ту, что еще не наслышана о дурном характере хозяйки.

Джерт покачал головой и улыбнулся:

— Властности нашей Фреджи можно только позавидовать. Но ты уже отказался от брака, стало быть, теперь есть шанс побороться с проклятием у Райнера.

— Пока мой братец не перепортит всех девушек в логе, не успокоится, — проворчал Корбл. — Так что пришлось нанять женщину из поселка. Хорошо, что нашлась желающая…

— Зачем же лишний раз провоцировать рыцарей и селить рядом с ними женщину? — удивился Джерт, не сводя при этом взгляда с дороги. — На них же потом епитимий не напасешься.

— Не придется никого наказывать, — рассмеялся Корбл. — Глашатай сказал, что бабка, согласившаяся помогать Фредже, так стара, что едва не рассыпается на труху. Так что за нравственность рыцарей, да и собственную, я спокоен.

Авто свернуло с шоссе на проселочную дорогу и скрылось в лесопосадках. Как раз вовремя — полдень вступил в права.

Путь до Вороньего лога оказался неблизким. Телегу трясло и подбрасывало на ухабах, и я успела не раз порадоваться, что не позавтракала.

Чем больше удалялись от поселка, тем плотнее и непроходимее становился лес. Шире ― стволы сосен и краснее ― их иглы. Местечко вполне оправдывало название. Казалось, будто неведомые духи пролили на деревья банку с красной краской, она стекала по ветвям и рассыпалась по мшистым пригоркам алыми ягодами брусники.