Сильвия Лайм - Рубин царя змей [litres]

– Когда из казематов замка пропал узник, я первым делом приказал найти и перекрыть все проходы, связанные с темницами.

– Понятно, – кивнула девушка, краснея от стыда. Ведь это она была виновата в том, что о тоннеле стало известно мятежникам.

– Хвала Иль-Хайят, – кивнул гонец, – тоннель был закрыт. Мы увидели мятежников во время обхода территории, когда они пытались выйти из тайной пещеры.

– Вы поймали их? – мрачно спросил царевич.

– Не всех, – склонил голову стражник. – Несколько сумели убежать и скрыться в толпе людей, что пришли посмотреть на коронацию.

Торриен кивнул.

– Допросите. Я приду лично, когда церемония закончится.

– Слушаюсь, повелитель, – еще ниже склонился гонец, с трудом пятясь на своем хвосте обратно к дверям храма.

В этот момент там же появилась ртутно-белая фигура Саримарха, который сегодня выглядел особенно торжественно. На нем было так много драгоценных металлов, что блестел он как начищенный серебряный каскавел.

– Вся Шейсара уже собралась у врат храма, – с поклоном сказал казис. – Не пора ли начинать церемонию?

Его голос сочился уважением, граничащим с благоговением, только привычная самоуверенная полуулыбка на лице с ним не слишком-то сочеталась. Но, похоже, даже Иллиана уже привыкла к тому, что Саримарх – это Саримарх. И иного от него ждать не следует.

– Думаю, можно начинать, – кивнул Торриен. – Первая часть церемонии ведь проходит внутри храма?

– Да, хешмирай, – ответил казис, а Иллиана в это время подошла к своему царевичу и взяла его за руку, прошептав:

– Уверена, ты будешь великим царем. – Тихонько поцеловала его в щеку и тут же отошла назад.

Маленькой процессией они шагнули в главный зал Иль-Хайят, что сейчас был украшен тысячей рубиново-розовых цветов. Алтарь, что стоял в самом центре под огромным куполом, был залит слепящим светом, словно льющимся с неба. На самом же деле лучи проходили сквозь стеклянное отверстие в крыше и тысячекратно приумножались комплексом зеркал.

Зал был полон высокопоставленных мираев, которым была оказана честь присутствовать при коронации нового царя. Как только Торриен вошел в помещение, все они склонили головы, и вокруг мгновенно опустилась гробовая тишина.

Все начали занимать свои места.

Иллиане полагалось стоять в нескольких метрах в стороне от алтаря богини, рядом с которым будет происходить основное действо. Возле нее уже оказалась Райела и должен был бы стоять Дарьеш, если бы не находился сейчас в тюрьме.

Изумрудная царевна соседству с Иллианой рада не была. Мысли об этом легко читались на ее бледном, ожесточенном лице и плотно сжатых губах.

Торриен не обращал внимания на сестру. Он улыбнулся Иллиане, и в его золотых глазах девушка увидела то глубокое и горячее, что всегда согревало ее, подобно солнцу Шейсары.

Саримарх и будущий царь встали на небольшом постаменте возле алтаря.

– О, священный народ Шейсары! – тут же начал свою речь главный жрец царства, повернувшись одновременно к будущему правителю, алтарю и всем присутствующим гостям церемонии. – В этот светлый день под благословением великой богини наше царство обретет нового повелителя! И будет это Торриен Эннариш, Золотой змей, первый сын Аджансара Кровавого полумесяца, наследник крови и магии. Он же помазанник Иль-Хайят, первый за сотню лет обладающий даром рубинового огня! Да поведет он Шейсару к возрождению и славе, да будут длинны годы его!

Неизвестно откуда полились звуки хора. Они наполнили храм мелодичным пением, во время которого с двух сторон зала к алтарю двинулись несколько жрецов. Они несли на вытянутых руках древние реликвии, являющиеся символами правящего царя.

У подножия алтаря они остановились и низко склонили головы, будто в ожидании.

И Саримарх продолжил говорить, беря в руки флакончик с рубиновой краской и обмакивая внутрь длинную тонкую кисть.

– Готов ли ты, Торриен Эннариш, дать клятву пред лицом светлой Иль-Хайят? – спросил он, выставив кисть напротив груди царевича.

– Готов, – громко и четко произнес Золотой змей. – Я, Торриен из клана Эннариш, первый сын Аджансара Кровавого полумесяца, клянусь, что до конца своих дней буду поддерживать мир в великой Шейсаре, буду препятствовать несправедливости, надзирать за правосудием и бороться против врагов нашего царства. Верую в светлую Иль-Хайят, отрицаю демонов ночи, и да будет солнце над Шейсарой вечно!

Музыка и пение стали громче, когда Торриен закончил свою речь и склонил голову. Саримарх начертил в области его сердца рубиновое солнце, и тут же младшие жрецы поднялись с колен, приготовившись вручить новому повелителю царские регалии: корону, браслет и цепь с крупными рубинами.