Виктор Коновалов - Ключ от преисподней

Но баргол либо действительно утратил открывшийся вдруг дар полиглота, либо хорошо играл роль дурачка. Непонимающе посмотрев на Паука, он развёл руками и что-то быстро пробурчал на своём тарабарском языке, синтаксической конструкции которого разобрать я так и не смог.

— Вы же это слышали?! — не унимался поражённый биолог.

— Более чем, — заверила учёного Амазонка, с интересом поглядывая на Ультера, который уставился себе под ноги и что-то тихо шептал.

Это было действительно странно. Час назад старейшины уверяли нас, что только они изучают Лингвистику, а остальные барголы даже навыками обладать не могут. А теперь выясняется, что обычный юродивый, чуть не свихнувшийся после того, как его выкрало некое тёмное существо, вполне сносно говорит на русском. Варианта два. Первый — барголы что-то не договаривают, а юродивый по собственной глупости едва не выдал их общий секрет. Второй — что-то с этим Ультером не так: после похищения он серьёзно изменился относительно своих собратьев. В пользу второй версии говорил даже тот факт, что остальные охотники после выходки Ультера были поражены не меньше нашего. Третье око только подтвердило предположение: Ультеро оно отметило оранжевым — знак зачатков магии, а также показало крайне высокие умственные способности, серьёзно превышающие возможности наших гоблинов и тем более других барголов...

Кажется, интуиция меня не обманула. Ультер не был обычным деревенским дурачком, случайно выжившим в лесу, но потерявшим рассудок. Но пока что я не знал, как раскрыть его тайну.

Через некоторое время мы вновь вышли к реке Ааль, которая, как оказалось, делала большой крюк в сторону запада, чтобы через несколько километров вновь протянуться на север. Идти вдоль русла было не в пример легче, чем по лесу, пусть и зачищенному от гнёзд опасных НПС, но всё-таки довольно опасному, густо заросшему молодняком и кустарником, что только мешало ходьбе. В общем, на берегу скорость отряда из шести игроков, трёх НПС и семи барголов во главе с Лоркалем существенно выросла.

***

За оставшееся время похода лишь единожды нам пришлось отойти от русла полноводной реки. По довольно-таки странной причине...

Амёба по-прежнему не оставлял попыток заговорить со странным Ультером. Но на этот раз его прервал Лоркаль. Командир поднял одну из ладоней вверх, предупреждая группу. Выражение его лица недвусмысленно говорило: «Всем замолчать и приготовиться!»

Я огляделся, но не увидел и не услышал ровным счётом ничего, что могло бы представлять угрозу, но всё-таки послушно остановил бредущего по песчаному берегу Крыса: лучше довериться интуиции охотника, чем пойти вперёд и попасться в лапы какому-нибудь гигантскому кабану, выскочившему прямо из воды...

Самое интересно: я почти угадал. Правда, вместо воды был лес. А вместо гигантского кабана куда более гигантский лесовик.

— Чёрт побери... — прошептал Иван, едва не роняя дубинку и указывая куда-то вперёд. Остальные члены группы напряглись, всматриваясь в пространство между высокими деревьями. Барголы даже задрожали.

— Это он! — прошептал один из них. — Вракл-стон! Ур фар шу!!

В двухстах метрах к северу на противоположному берегу реки отчаянно закачались ясени. Два-три дерева с треском сломались и опёрлись на соседние дубки, будто пьяные мужики на чуть менее пьяных товарищей. Затем раздался нечленораздельный крик, из лесу вышел Он...

Голый коренастый гуманоид метров пятнадцать ростом. Плотное отъевшееся тело, длинная борода, скрывающая наготу существа, морщинистая морда, выражающая тупое безумие и неутолимый голод... Куда там организму из чёрных пилигримов! Этот монстр обгонял его по массе раза в два.

Лоркаль скомандовал отступление, и барголы разом рванули на юг, мгновенно позабыв и о чужаках, и даже о своём вожаке. Кажется, не скомандуй Лоркаль, уже через несколько секунд барголы побежали бы сами, понимая всю бесполезность сражения с чудовищем. Только Лоркаль и Ультер остались в группе и не нарушили построение. Лоркалю ретироваться помешала гордость, а Ультеру... Да кто же его разберёт?

— Шрам... — коротко сказал вожак, указывая на лесовика, и, поторапливая нас, бросился следом за убежавшими к лесу товарищами.

Похоже, гигант был кем-то вроде местного босса. У неестественно здорового гуманоида действительно имелся шрам, проходящий через половину лица и терявшийся где-то в складках кожи у плотных красных губ. Видимо, из-за этого он и получил своё прозвище.