Клаудия Ромес - Дана Мэллори и дом оживших теней [litres]

Я тихо закрыла дверь и рухнула на кровать. Сиссибелл бесшумно вспрыгнула за мной и устроилась на подушке.

– Вообще-то я собиралась выставить тебя спать в коридор.

Кошка прижала уши и фыркнула.

– Ладно-ладно. Это же твоя комната. Живи уж.

Она закрыла глаза, собираясь заснуть.

– Хоть подушку-то отдай! – Я потянула за угол подушки, но Сиссибелл сверкнула одним глазом и угрожающе зашипела. – Ну, хорошо, спи где лежишь. – Ещё оцарапает, чего доброго.

Другой подушки, однако, не нашлось. Я переоделась в свою лиловую пижаму, выключила ночник и улеглась рядом.

– Хоть подвинься, что ли, – проворчала я.

Скатав валиком свитер, я положила его под голову, завернулась в одеяло, как гусеница в кокон, и зевнула. Я ужасно устала и надеялась, что быстро усну и на время забуду, куда я попала. Хоть на несколько часов. Мой пустой желудок ныл от голода, и лучшим средством от этого сейчас был бы сон. Я закрыла глаза и стала ждать, когда усну. И вот когда я уже почти перенеслась в мир грёз, меня разбудил громкий звук, который издавал вовсе не мой голодный желудок. Это был стук. И он становился всё громче. Открыв глаза, я испуганно уставилась в темноту. Должно быть, Сиссибелл хочет выйти в коридор. Я с тревогой повернулась на другой бок, скрипнув пружинами матраса, и поправила валик из свитера. На подушке вспыхнули два кошачьих глаза.

– Сиссибелл? – Я прислушалась. Вот опять этот стук или хлопки, глухие, скребущие. – Если это не ты, то… – В страхе я натянула одеяло на голову.

Звук приближался. А вместе с ним ещё словно чьё-то тяжёлое надрывное дыхание. Мне показалось, что у кровати кто-то остановился и смотрит на меня. Я собрала в кулак всё своё мужество, вытянула руку из-под одеяла, нащупала выключатель и включила ночник. Звуки умолкли. Я стянула одеяло с головы и испуганно оглядела комнату. Даже заглянула под кровать. На всякий случай. Пусто. Села на кровати подле кошки. Может, мне всё приснилось? Сердце было готово выскочить из груди. Я плюхнулась спиной на кровать, задев кошку.

– Мяу! – рявкнула Сиссибелл.

– Ой, извините, ваше королевское…

Сиссибелл, недовольно заворчав, сверкнула на меня глазами. Мы как старая супружеская пара, ей-богу! Я отбросила одеяло и вылезла из кровати:

– Ладно. Всё равно мне в этом замке ужасов не уснуть. И вообще я умираю от голода.

Я набросила халат и влезла в тёплые тапки с заячьими ушами.

Сиссибелл тихо заурчала, зевнула и, потянувшись, спрыгнула с кровати и потёрлась о мои ноги.

– Ты-то куда? Спи спокойно, не буду тебе мешать. Или я тебя неправильно поняла? Ну, тогда пошли вместе. Покажи мне, как пройти на кухню. Может, там найдётся что-нибудь поесть… такое, не слишком тошнотворное.

Я уже собиралась повернуть ручку двери, как услышала в коридоре тихое пение:

Голос детский. Я осторожно приоткрыла дверь и оглядела коридор. Тьма кромешная. Ничего не видно. И в этой тьме пел ребёнок?! Я стала искать на стене выключатель. Где-то же он должен быть! Тут у меня за спиной кто-то тихо хихикнул, и я в ужасе метнулась обратно в комнату и захлопнула дверь. Найдя в чемодане карманный фонарик, который мне когда-то, ещё в детстве, подарила мама, я снова подошла к двери. Тихий детский голос снова зазвучал в коридоре. Пела девочка:

Я рванула на себя дверь, шагнула в коридор и громко спросила:

– Кто здесь?

Ответа не было. В свете фонаря – только пыльная мебель и заросшая паутиной люстра на потолке. Как Игорь ухитрился так быстро повесить её обратно?!

– Эй!

Мой голос гулко отзывался в бесконечном коридоре. Никого. Только кошка тёрлась о мои ноги.

– Ты же тоже это слышала, Сиссибелл?

Я схожу с ума. У меня бред от голода. Как только я повернулась спиной к коридору – пение послышалось снова. Тот же голос, только другой текст. Чётко и ясно прозвучало:

Я уже не смотрела в коридор, а захлопнула дверь и залезла под одеяло.

– Что за бред здесь творится?! – дрожащим голосом прошептала я.

Как мне сейчас не хватает моей уютной надёжной комнаты дома в Лондоне! Папа, забери меня отсюда! Забери скорее, пожалуйста!

Стук в дверь. Сердце заколотилось.