Андрей Качанов - Мироход (Том I)

— Мыть руки? Зачем? Ведь ты не работал ни на улице, ни в мастерской. — Удивленно обратился ко мне Груни.

— Вы когда-нибудь слышали про дизентерию ? — И только задав вопрос, я понял, что последнее слово сказано на русском. Значит подобного понятия на бакарском, видимо, не существует.

— Дезе … что? — На этот раз пришла пора Реймса, быть удивленным.

— Как бы это попроще объяснить… Бывают ли в здешних местах случаи, когда у человека начинает очень сильно болеть живот, появляется понос и рвота, он становится горячим на ощупь, а иногда в животе заводятся черви? — Ох не к столу это было сказано, но лучше прояснить ситуацию сразу.

— Кхм… — Хмыкнули и задумались они одновременно. — По описанию похоже на проклятье белой ведьмы. Такое часто бывает во время походов и распространено среди крестьян.

— Верно, обычно бегают лечиться к знахаркам и зельеварам. — Подтвердил слова Реймса Груни.

— А сейчас прошу выслушать меня очень внимательно и отнестись очень серьезно. Договорились? — Перевожу хмурый взгляд с одного мужчины на другого. Оба согласно кивнули.

С чего бы мне начать им просветительский процесс? Попытаться рассказать о микроскопах? О больших мед учреждениях и лабораториях? Или свести все на магию? Думаю, для начала, стоит выяснить, что известно им самим. От этого уже можно будет построить наиболее убедительную версию.

— Какое ваше самое последнее достижение науки?

— Ну… Мы научились делать чистое стекло…

— Что еще? — Этой информации слишком мало.

— Составили трактаты о травах и частях животных, для алхимии.

— А что-то более существенное? — Подобный вопрос поставил их в тупик и заставил задуматься на добрую минуту.

— Составлена карта звездного неба и движения луны и солнца. — А вот это уже любопытно, но недостаточно.

— Я вам покажу кое-что очень интересное, позже. Скажу только, что сейчас в научном плане мы продвинулись дальше вас. А теперь вернемся к дизентерии . Она не является проклятьем, она лишь следствие недостатка знаний и халатности людей.

— Ты хочешь сказать, что ей не болеют умные и трудолюбивые? — С явным скепсисом в голосе поинтересовался Груни.

— Вовсе нет. Нашей наукой было доказано существование очень-очень маленьких существ, обитающих в земле, на деревьях, в траве и на разных предметах. Вы ведь видите пыль? — Оба согласно кивнули. — Замечали, как иногда в воздухе проносятся мельчайшие пылинки?

— Это и есть те существа? Пыль? Она не выглядит живой.

— Нет. Пыль — это остатки старой кожи, отпавшей от человека. Существа — еще меньше. И стоит вам схватиться за грязный предмет — они тут же попадают на руки. С рук они переносятся на еду, а уже с ней попадают внутрь человека. Попавших внутрь человека вредных существ у нас называют инфекцией . Если инфицирована рана на руке — она начнет нагнивать и разрастаться. Если человек инфицирован изнутри — будут страдать органы. Организм попробует сам избавиться от этих существ и начнет выбрасывать наружу остатки пищи, влагу в виде пота и начнет нагреваться, чтобы поскорее их убить. — Глядя на явный скептицизм, я понял, что для фундаментальных подвижек мышления местных, моих ораторских навыков явно не хватает.

— Это звучит… Необычно…

— Я смогу доказать свою правоту, когда у нас появится доступ к стекольщику и уйма свободного времени. До тех пор, прошу принять сказанное на веру. И прошу не забывать, что большую часть своей жизни — я посвятил изучению наук о мире.

— Допустим эти… Существа… Инфециа … Существуют. Как же вы с ними боретесь? — В отличии от Груни, Реймс видимо отличался гибкостью мышления и интересом ко всему новому.

— Все очень просто. Моем руки с мылом . — Предложив самый простой выход, я улыбнулся и только потом до меня дошло, что мыло прозвучало на русском…

— С чем? — Тут же подтвердил мои опасения Реймс.

— Бляяя… — Осознание всей тяжести ситуации легло на меня тяжким грузом.

Ладно, фигня вопрос, если мне память не изменяет — здесь есть лекарь, Дитрих. И за свои услуги он берет очешуительно дорого, по местным меркам. Значит можно сыграть на том, что мыло может принести очень большую пользу и выгоду. Благо рецепт средневековой мыльной дряни я на всю жизнь запомнил, после того как мы пытались его воплотить на фестивале. Жуткая хрень, ни за что в цивилизованном обществе ей бы пользоваться не стал. Но сейчас выбор не велик, ибо теперь мне понятна причина, по которой живут здесь всего тридцать лет.