Э Смит - Красный Принц

Лот откинулся на своем сиденье, взгляд его заметался по сторонам, будто слова Нанона возмутили покой его мыслей. Он еще раз попытался проникнуть в разум Нанона, но Оборотень опять не пустил его. Отец Деревьев никогда еще не разжигал Теневое Пламя, он только однажды, издали, видел проблеск Сумеречной Рощи и не знал точно, сколько времени потребуется для возрождения огня. Он смотрел на древнего Тира, который стоял перед ним и загадочно улыбался, – и понимал: тот наверняка знает гораздо больше него.

– Последний раз, когда возгорелось Пламя, – начал Оборотень, – случился шесть сотен лет назад. Витар Дуил и десять его шаманов вошли в огонь после того, как не смогли спасти поселение в Нарланде. Они совершили самосожжение от стыда. Славная у вас будет компания.

– Ты издеваешься над нами, – заявил Хайтел.

– Мои слова – достойный ответ вашему идиотскому решению, – огрызнулся Нанон. – Но я говорю серьезно о том времени, что прошу для себя. Если у вас остались хоть какие-то силы, вы подождете, пока я вернусь. Если колдуньи проиграют, вам не нужно будет идти на самосожжение.

Снова поднялся ветер, он закружил по пустому пространству зала, казавшегося холодным, похожим на огромную пещеру. Лот распоряжался всей жизнью Фелла, он имел такую власть, которой не знали во многих других поселениях доккальфаров, но когда более древний соплеменник бросил ему вызов – он не знал, как поступить. В Сердце шаманы Витар считались только советниками, мудрыми и почитаемыми, но не заявляли права на власть. И Нанону это нравилось. Однако Стражи Фелла смотрели на своего Витара совсем не как на советника. Отец Деревьев был среди них самым старым и пользовался соответствующим авторитетом.

– Поговори с Джорором. Убей человеческую женщину. Но это ничего не изменит. Когда возгорится Теневое Пламя, мы свершим исход в пустоту, – упрямо повторил Отец Деревьев.

– Мы пришли к согласию, – ответил Нанон, понимая: Теневому Пламени нужно гораздо больше времени, чтобы разгореться, чем думает Лот.

Нанон не спеша отправился обратно к границе леса. Сопровождающая его Витар дошла с ним до окраины поселения и не проронила ни слова, но он и сам глубоко погрузился в размышления и не стремился к разговору. Он посылал сообщение на север, и постепенно его слова достигли Витара Джорора в Сердце. Сообщение доходило не сразу, и связаться с ним он мог лишь благодаря многовековому знакомству: они были такими древними, что уже забыли начало своей жизни.

«Как долго будет разгораться Теневое Пламя?» – спросил он в пространство в надежде быть услышанным.

Он уже в одиночестве брел через густой подлесок к линии огня. Он не слышал звуков боя и только уповал на то, что за время его отсутствия не произошло следующей атаки каресианцев.

«Так у людей принято здороваться?» – долетел до него тихий ответ.

«Прости. У меня мало времени, мой друг, – ответил Нанон. – Лот, похоже, понял „Эдду“ дословно».

Тишина. Он чувствовал, как напряженно размышляет его друг.

«Фелл уничтожен?» – спросил Витар.

«Нет, мы держим оборону. Вместе со мной сражается Дневное Небо».

«Тогда зачем ему Теневое Пламя?»

Тяжелый вопрос. Нанон хотел в ответ просто назвать Лота дураком, но передумал.

«Видимо, Стражи Фелла считают гибель неизбежной. Хуже того: они думают, все мы обратимся в Темных Отпрысков».

«Лот просто дурак, – заметил Джорор, и Нанону ненадолго стало легче. – Он уже начал разжигать огонь?»

«Так он сказал. Да», – ответил он.

«Тогда у тебя есть тридцать дней. Теневое Пламя не разгорается от первой искры. Только кровью и большими стараниями можно вернуть его к жизни. – Он призадумался. – Ты знаешь, что это такое, Нанон?»

«Не совсем… однако Отец Деревьев знает не больше моего. Но его заботит только самоубийство».

Когда связь окрепла, Нанон почувствовал, будто разделился надвое. Он стоял в одиночестве посреди леса Фелл и в то же самое время сидел в большом зале Сердца рядом с Витаром Джорором.

«Что же это такое?» – спросил он.

Витар склонил голову, приветствуя его.

«Теневое Пламя – своего рода дверь в чертоги за пределы мира. Это всего лишь тень, эхо тех, кого мы любили. Для его возрождения доккальфар должен отдать часть себя, проникнуть за пределы мира и раздуть пламя из последнего уголька, который остался от Теневых Гигантов».

Нанон поднялся в воздух. Услышанное мало удивило его.

«Память уже слаба и ослабевает все больше. – Он посмотрел вниз, на листья и траву. – Возможно, отчасти я могу согласиться с Лотом».