Келли Барнхилл - Девочка, испившая Луну (ЛП)

Младенец, кажется, не особо впечатлился. Он всё ещё кричал и продолжал плакать. Лицо покраснело и казалось ну уж точно яростным, а крошечные ручонки сжались в кулачки, и родинка на лбу опасно потемнела.

- Одну минуточку, дорогая. Тётушка Ксан придёт так быстро, как только сможет!

Разумеется, она не солгала ребёнку. Трансформация – дело хитрое, даже для такой опытной ведьмы, как Ксан. Ветви её принялись втягиваться в ствол дерева, в позвоночник, понемногу растворялись складки на коре, превращаясь в глубокие морщины.

Ксан потянулась за своим посохом, повела плечами, пытаясь избавиться от усталости в теле – сначала повернула голову вправо, потом влево. Она посмотрела на ребёнка, что немного утихомирился и теперь любовался на ведьму точно так же, как она любовалась на него – так спокойно, внимательно и тревожно. Тот самый пристальный взгляд, что пробивался в самую душу и, кажется, играл самой арфой в сознании человека. Это едва не испугало Ведьму.

- Бутылка, - Ксан попыталась не обращать внимания на треск своих костей. – Тебе срочно нужна бутылочка… - она принялась шарить по карманам в поисках бутылочки с козьим молоком, что утешило бы голод младенца.

Громко топнула нога – и Ксан обратила маленький грибок в замечательный стул как раз ей по размеру. Она прижала ребёнка к своему животу и стала ждать. Полумесяц на лбу стал бордовым, а тёмные кудри отлично оттеняли девичьи глаза. Лицо сияло, будто драгоценный камень, и она так была довольна молоком, что тут же успокоилась, а пристальный взгляд теперь скользил по корням деревьев. Ксан только коротко хмыкнула.

- Чудненько. На меня так смотреть не стоит. Вернуть тебя туда, где ты была прежде, я не могу. Всё закончилось, так что позабудь об этом. Ну-ну, - дитя начало хныкать. – Не плачь! Тебе понравится то место, куда мы придём, как только я решу, в какой город тебя отвести. Они все прекрасны, и ты полюбишь свою новую семью. Уж я-то об этом позабочусь.

Вот только эти простые слова заставили сердце Ксан заныть, и её одолела печаль. Ребёнок оторвался от бутылочки, взирая на неё, но ведьма просто пожала плечами.

- О, не спрашивай меня, - вздохнула она, - ведь я понятия не имею, почему тебя оставили в лесу. Я и половины человеческих действий не понимаю, а на вторую могу только смирно покачать головой. Но оставлять тебя здесь, конечно же, я совершенно не собираюсь. О, драгоценное дитя, нас впереди ждут очень важные дела!

"драгоценное" почему-то оцарапало горло Ксан. Она не понимала причин – только шумно выдохнула воздух и мягко улыбнулась девочке. Потом склонилась чуть ниже и прижалась губами ко лбу ребёнка. Она всегда целовала младенцев – по крайней мере, была в этом уверена. Дитя пахло хлебом и материнским молоком, и Ксан на мгновение прикрыла глаза, наслаждаясь запахом.

- Ну-ка, - протянула она, заставляя голос звучать ещё мягче, - давай-ка посмотрим на мир!

Устроив поудобнее ребёнка в одеяле, Ксан направилась в лес, насвистывая незатейливую мелодию.

И она отправилась бы прямо в Свободные города. Конечно же, она туда направлялась.

Но по пути оказался водопад, заинтересовавший ребёнка. И скалистая почва с особенно прекрасной водой. И ей вдруг показалось, что она сама хочет поведать всё этому ребёнку, спеть ему песню… И пока она пела, то шагала всё медленнее и медленнее. Ксан винила в этом свою старость, то, что спина сильно болела, что ребёнок был слишком неспокоен, но и сама знала, что всё это было настоящей ложью.

Ксан вновь остановилась – и вновь и вновь отворачивала одеяльце, чтобы посмотреть в эти глубокие чёрные глаза.

Каждый день Ксан отходила всё дальше и дальше от дома. Казалось, она блуждала кругами, не в силах шагать быстрее. Как правило, она шла через лес почти так же прямо, как и по дороге, а теперь блуждала настоящими извилинами, словно ворвался в жизнь ветер и внёс беспорядок. А ночью, когда закончилось уже козье молоко, Ксан потянулась за паутиной из звёздного неба, и ребёнок вкусил истинную магию. И каждый глоток звезд делал глаза ребёнка всё темнее и темнее, и в глазах её терялись целые галактики.

На десятую ночь путешествия – этого обычно хватало, - она прошла лишь четверть пути. Луна росла каждую ночь, хотя Ксан не обращала на неё внимание, лишь потянулась привычно за звездным сиянием.

В звёздном сиянии, все знали, магия была. Но она оказалась такой хрупкой и рассеянной из-за огромных расстояний, превратилась в столь тонкие нити… Да, этого хватало, чтобы откормить ребёнка, чтобы он был здоровым и красивым, чтобы в сердце проснулось лучшее, что там только было, а ум и душа всегда гармонировали между собой. Да, этого хватало на прекрасное благословление, но не на магию.