Роман Злотников - Дерзкий рейд

— Больше года назад ко мне пришли графы Илмер, Шоггир и Верховный маг империи Элиот Пантиопет. Они сказали, что в этот мир пришел Темный бог, который уничтожит людей. И что единственный шанс спастись у человечества может появиться только в том случае, если кто-то проберется в захваченный двумястами тысячами орков Эл-Северин, доберется до императорского дворца и украдет не у кого-нибудь, а у того самого Темного бога охраняемую им лично корону императора людей… — Трой замолчал, продолжая твердо смотреть в глаза герцогу Тамираен, тот несколько мгновений еще держал взгляд, а затем все-таки отвел глаза и слегка заерзал. А герцог Арвендейл усмехнулся и продолжил:

— Когда я со своим побратимом Алвуром проник в город и, обойдя все патрули и ловушки, установленные шаманами, пробрался-таки во дворец, выяснилось, что короны во дворце уже нет. И что ее отправили за море, в землю Глыхныг, для того чтобы провести ритуал, который уничтожит последнюю надежду людей. Скажите, герцог, вы можете посчитать вероятность того, что это могло быть сделано?

Герцог Тамираен несколько мгновений молча сидел, напряженно покусывая ус, а затем шумно выдохнул и произнес:

— Признаю, мой друг, если бы вы в тот момент спросили меня, о ваших шансах, я бы ответил, что их просто нет, но я должен сказать, что вы, несомненно, человек редких талантов и…

— Когда мы добрались до земли Глыхныг, — снова заговорил Трой, не дав ему закончить, — оказалось, что корону уже отправили в Ахлыг-Шиг, столицу этой земли. Город, в котором люди могли находиться только в качестве мяса. Потому что никому, даже самым преданным из их рода, служащим оркам истово и верно, не разрешалось оставаться в Ахлыг-Шиге после захода солнца. Все они должны покинуть его до закрытия ворот, — он сделал длинную паузу, обвел спокойным взглядом всех присутствующих в шатре, а затем продолжил: — Добравшись до Нью-Ашхога, города, который расположен в двенадцати лигах от Ахлыг-Шига, мы узнали, что орки объявили о том, что на какое-то время полностью закрывают доступ людей в свою столицу. Всех. Даже самых преданных. Поэтому в Ахлыг-Шиг не ходили даже рабские караваны. И мы поняли, что ритуал уничтожения либо уже начался, либо вот-вот начнется… — герцог Арвендейл замолчал. В палатке повисла напряженная тишина. И на этот раз даже герцог Тамираен не решился ее прервать. Более того, он не решился хотя бы посмотреть в глаза своему оппоненту. Потому что предложи тот посчитать шансы на успех этого предприятия, герцог точно не взялся бы за подобный подсчет. Потому что отрицательных шансов не бывает. А откуда здесь взяться положительным — герцог совершенно не представлял… Трой же, выдержав паузу, снова продолжил:

— У меня было много учителей — Ругир, Тристан, сотник Даргол, мои побратимы, Игреон Асвартен, Верховный маг, граф Лaгap, император Эонтей, крестьянин Марел… Они учили меня разному. Очень разному. Но есть одна вещь, в которой сходились все мои учителя. Все. До одного. И знаете какая? — Герцог Арвендейл снова обвел всех, находящихся в шатре не просто спокойным, но каким-то безмятежным взглядом. Таким, который бывает у людей, которые уже все для себя решили. Ну, совсем все… — Бывают вещи, которые надо сделать. Просто надо, и все. Не прикидывать шансы. Не искать оправдания тому, почему это сделать нельзя, не получится или невозможно. Не искать тех, на чьи плечи можно возложить бремя решения или задачу, найти оправдание его невозможности, а просто пойти и сделать. И свой ум, логику и жизненный опыт надо использовать только для того, чтобы найти решение, как это сделать. И ни для чего больше. Иначе ты не дворянин, не мужчина и вообще не человек…

На этот раз тишина в шатре стала практически звенящей. А затем где-то за спиной Троя что-то негромко брякнуло, после чего по шатру разнесся звук тяжелых шагов человека, одетого в латный доспех. И почти сразу же звонкий, юношеский голос произнес:

— Род Аскавирал последует за герцогом Арвендейлом, куда бы он его ни повел!

Ну, этого стоило ожидать… К удивлению Троя, несмотря на повреждения, полученные от броска тяжеленной лавкой, и сам факт того, что он был повергнут наземь (то есть на пол) столь… гм-м-м… неблагородным оружием, юный виконт, после того как протрезвел, проникся к герцогу Арвендейлу таким глубоким уважением (которое скорее следовало назвать трепетным восхищением), что старался не только повсюду следовать за своим новоиспеченным кумиром, но и истово и яростно поддерживал любые его начинания. Возможно, существенную роль в этом сыграла феерическая победа Троя в судебном поединке, который продлился всего лишь один миг — до первого удара Тайной ветвью… А может быть, дело было в рассказах о героических приключениях также еще совсем не старого герцога, сумевшего взлететь на такую высоту из простых десятников, которые и до столь молниеносно закончившегося поединка были весьма популярны, ну а после него вообще вышли за всякие рамки разумного. Либо дело было в том, что виконт, несмотря на всю свою молодость, отнюдь не был дураком. И после некоторых расспросов сумел-таки сложить одно к другому и вычислить, на какую роль его определили те, кто затеял всю эту интригу. Впрочем, не исключался вариант и того, что ему это кто-то подсказал, а у виконта хватило ума прислушаться к этим подсказкам… Как бы там ни было, в том, что юный Аскавирал поддержит его, Трой практически не сомневался. Но вот то, что тот выказал ему поддержку еще до того, как герцог Арвендейл хоть сколько-нибудь внятно сформулировал свои предложения, реально грело. Теперь хотелось бы узнать, останется ли порыв виконта гласом вопиющего в пустыне или Трой может рассчитывать на поддержку еще кого-то из присутствующих… Несколько мгновений ничего не происходило, а затем за спиной Троя снова послышалось звяканье, и сразу же после этого мощный голос графа Замельгона произнес: