Матьё Габори - Сумеречные королевства

Я смотрел на невозмутимое лицо Мезюма, а эшевен, снова обмакнув перо в чернила, старательно записывал последнюю фразу отца.

Меня смущало лишь присутствие магов. Смогут ли они, как того и хотел отец, повлиять на Орден Наставничества и помешать моим учителям отменить эту бессмысленную поездку в Школу Ловцов Света?

Мезюм уже начал выказывать признаки нетерпения: его пальцы барабанили по стеклу стрельчатого окна. А вот лицо Пардьема оставалось непроницаемым.

«Да какое мне дело до всех этих магов?!» — успокаивал я себя. Пройдет шесть дней, и я забуду об этой школе со столь удивительным названием. Если задуматься, не такое уж и сложное испытание. Я сумел ободряюще улыбнуться Эвельф, которая по-прежнему стояла у меня за спиной, и погладил ее ладони.

— Что с правом наследования? — Какой невинный вопрос.

Кокон не замедлил с ответом:

— С этой минуты я приостанавливаю церемонию наследования титула барона де Рошронда. Если…

— Что! — закричал Мезюм, и его глаза вылезли из орбит. — Как это…

Но вопли сводного брата перекрыл голос, звучащий из кокона, голос, который благодаря стараниям Пардьема стал много громче:

— Пока ты будешь находиться в Школе Ловцов Света, как бы долго ты там ни оставался, нашими землями станет управлять твой дядя… Если по истечении шести дней ты не изменишь своего решения и вернешься к Наставничеству, я больше не стану тебя неволить. Но если ты решишь продолжить учебу в Школе Ловцов Света, то твое отречение от баронского титула будет признано недействительным, и, получив достойное образование, ты станешь законным наследником всех моих земель.

Я покосился на Мезюма и заметил, что под слоем пудры его щеки стали пунцовыми:

— Хватит! — Юнец пожирал меня взглядом, его улыбка превратилась в волчий оскал. — Это невозможно… Все уже готово к церемонии наследования! Она состоится через три дня. Слышите, через три дня! На нее прибудут все наши вассалы, и вы хотите, чтобы я отказался от баронского титула на основании какого-то сомнительного завещания?

Пардьем вздрогнул. Его взгляд встретился со взглядом Мезюма, а в комнате гремел голос покойного отца, мощный, резкий голос, ранящий больнее кинжала:

— Мезюм, ты — ублюдок. Человек без роду и племени, к тому же не слишком умный человек, который благодаря коварству и, главным образом, благодаря обстоятельствам, получил возможность претендовать на звание моего наследника. Это не дает тебе права ставить под сомнение законность данного завещания. Оно скреплено магической криптограммой, и это подтверждает, что все происходит согласно моему желанию. Не заставляй цензоров вмешиваться в дела семьи.

— Я… я не позволю какому-то там мертвецу лишать меня того, что принадлежит мне по праву, — заявил Мезюм и театральным жестом запахнул полы плаща. — Бальи Лоргола прислушаются к моим словам и аннулируют завещание.

Последнее заявление Мезюма спровоцировало долгое молчание. Казалось, Пардьем не может найти подходящий ответ отца. Но вот кокон завибрировал, и все мы снова услышали голос покойного барона де Рошронда:

— Что же, попробуй, — усмехнулся отец. — Магическая криптограмма выше любых законов. Конечно, они выслушают тебя, мой бедный Мезюм. А затем, как только у дверей суда объявятся цензоры, прогонят прочь. Мальчик мой, у тебя есть шесть дней для того, чтобы убедить наших бальи бросить вызов всем магам этого королевства. Советую не терять времени даром…

Любой, даже самый малограмотный человек знал, сколь велико в нашем королевстве влияние Магической криптограммы. С незапамятных времен маги вмешивались в дела судов, не смущаясь, оспаривали решения, принятые бальи.

Несмотря на то что в гостиной было скорее жарко, Мезюма била крупная дрожь. Казалось, брат внезапно осознал, что титул ускользает от него, что его положение слишком непрочно и что он не сможет оспаривать завещание, заверенное Магической криптограммой.

Мезюм, не сводя с меня злобного взгляда, поправил роскошный плащ. Я стал помехой на его пути к триумфу и потому нисколько не сомневался, какую долю он намерен мне уготовить. Если сводный брат не может объявить завещание недействительным, то он всегда может устранить нежелательного конкурента… Итак, я обзавелся смертельным врагом. Хотя мы никогда не питали любви друг к другу. Да, мы росли в одном замке, но встречались крайне редко, лишь в тех случаях, когда отец собирал нас за одним столом.

— Должно быть, он думает, что у тебя больше нет вопросов, — прошептала мне на ухо Эвельф, указывая взглядом на затменника.