Дана Арнаутова: Клинком и сердцем. Том 2 [СИ]

Однако стоило ему попросить Райнгартена вызвать претендентов, как оказалось, что Морвилл и Истервинг уехали в свои поместья, а Эмберстоун выполняет срочный заказ гильдии стихийников и тревожить его в ближайшую неделю крайне нежелательно. Райнгартен даже принёс извинения за это, сообщив, что работа Эмберстоуна связана с недавними событиями в Академии, и Грегор счёл это вполне уважительной причиной. Больше того, он всерьёз склонился к кандидатуре Эмберстоуна, который не сбежал из столицы, а честно выполняет долг перед Орденом, но решил отложить окончательный выбор до личного разговора. К тому же Райнгартен клялся, что через три-четыре дня артефактор будет в полном распоряжении Архимага.

Вот так и получилось, что несколько дней Грегор занимался совершенной рутиной. Подписывал документы, которые ему приносил Этьен, добросовестно прочитывая каждый и не находя решительно ничего интересного. Бесчисленные ведомости, отчёты, сводки и счета валились на него лавиной, и Грегор с ужасом думал, что было бы, не приди он к соглашению с Райнгартеном, который чувствовал себя в них, как рыба в воде.

Против ожидания, канцлер его эти дни не тревожил, только прислал официальное поздравление с неофициальной припиской, что «в отношении известных особ не появилось никаких новых сведений». Грегор прочёл это и испытал смесь тоски и злорадства одновременно. Но больше всего в его душе было беспокойства. Молодой Вальдерон и Айлин Ревенгар как в воду канули, если уж их не могут отыскать люди Аранвена.

На третий день он до того устал от ожидания и страха за безумную девицу, что уехал домой, в особняк Бастельеро, заперся в кабинете, предупредив, что его ни для кого нет дома, и провёл полный ритуал призыва души Айлин. Разумеется, призвать живого человека невозможно, и Грегор был готов к последствиям в этом случае. Головная боль, слабость, неприятные ощущения — да какая разница! Зато он будет знать, что девица всё ещё жива. Что он сделает, если душа Айлин откликнется на призыв, Грегор даже думать боялся.

Но она не откликнулась. Грегор трижды повторил призыв, старательно, как адепт на экзамене! Потом велел подать карвейна и выглушил целую бутылку. Не ради восстановления сил, с этим у него сложностей не было, а просто чтобы хоть на несколько часов отрешиться от мучительной тревоги.

Однако карвейн сыграл с ним дурную шутку. Допив последний стакан, Грегор лёг спать, но вместо нормального сна провалился в хмельные беспокойные грёзы, в которых продолжал звать Айлин. То полным именем, как в призыве души, то просто как адептку.

— Ревенгар! — взывал он во сне, пробираясь через какие-то пустоши с травой по колено, перелезая через каменные стены, подозрительно напоминающие кладбищенские, проваливаясь по щиколотку в зыбкие болотистые поляны. — Ревенгар!

— Ну и что ты орёшь, Бастельеро? — послышался вдруг злой голос, который Грегор не смог сходу признать, но почему-то поёжился. — Это же надо, аж сюда доораться! Ну, докричался, дальше что?

— Ревенгар… — повторил Грегор безнадёжно. — Айлин? Где ты?

— Айлин? — переспросил голос с непонятным выражением. — Какого Баргота ей здесь быть? Если ты, выползок могильный, не уследил за ней… Барготовых демонов тебе в глотку, Бастельеро! Три дюжины свернуть клубком и протащить до самой задницы! Айлин он здесь ищет! Пр-ротектор-р недоделанный… Только попробуй…

Голос ещё что-то рычал, стремительно удаляясь, будто между ним и Грегором росли всё новые прочные стены. А Грегор, наконец, узнал его, изнывая от стыда, но подумал, что всё это не более, чем сон. Ну не может некромант, пусть даже Избранный, докричаться до Садов без всякого ритуала, всего лишь напившись карвейна и непрерывно повторяя родовое имя. Хотя определённая логика в этом кошмаре имелась, конечно. Действительно, кто ещё мог откликнуться на имя «Ревенгар»? Да и в выражениях Дориан именно так не стеснялся бы.

Утром он проснулся с желанием убивать. В висках ломило, во рту пересохло, и стоял мерзопакостный привкус. А вышколенный камердинер на приказ принести соответствующий эликсир позволил себе изумлённо приподнять брови! Впрочем, мгновенно осознал свою ошибку, испарился и вернулся с нужным зельем. После холодной ванны Грегор пришёл в себя настолько, что счёл своё появление в Академии достаточно безопасным для окружающих.

Но карвейном решил больше не злоупотреблять. Только в крайних случаях, только для восстановления резерва! А то Малкольм тоже так начинал, наверное, от тоски… Ну это же надо! К другим с глубокого перепою зверь Перлюрен приходит, а ему, извольте видеть, Дориан Ревенгар чуть не явился!