Дана Арнаутова - Клинком и сердцем. Том 2 [СИ]

«На руке, — невольно подумал Лучано. — А в животе это должно быть… хм… да ещё и мириады! Нет, если подумать, то проклятие и в самом деле страшное. Ну почему, почему автор не мог ограничиться одной, в крайнем случае — двумя-тремя бабочками? Сдались ему эти мириады!»

— Полагаю, экзамен вы выдержали с блеском? — поинтересовался он уже вслух.

Вот мастер Ларци непременно оценил бы и необычный подход, и работу с материалом, но кто знает, каковы мэтры в их Академии? К примеру, грандсиньор Бастельеро вовсе не походил на человека, способного оценить изящество подобного решения!

— Ну, мэтр Денвер остался не слишком доволен, — вздохнула магесса. — Он всегда говорил, что проклятия — чрезвычайно серьёзное дело. Да и мэтр Бастельеро тоже… Зато Саймон был в полном восторге и даже сказал, что обязательно изобретёт что-нибудь подобное, только возьмёт за образец не итлийские романы, а чинский трактат о любви. Насколько я поняла, даже изобрёл, — задумчиво добавила она. — Понимаете, один боевик с двенадцатого курса постоянно норовил его задеть, и Саймон, конечно, отомстил. Только я совсем не поняла, что он сделал. То есть… Саймон сказал, что слегка повредил ему флейту, но на флейте тот боевик никогда не играл, это точно. И даже если бы играл! Что страшного в том, что флейта превратилась в нефритовую? Ведь можно купить новую в любой музыкальной лавке! Синьор Фарелли? Вам плохо?

— М-мне хорошо-о-о… — возразил Лучано, сползая на землю и утыкаясь лицом в колени. — Мне п-п-просто замечательно-о-о-о… у-у-у-у…

— Это… Фарелли, это ведь то, о чём я подумал? — со священным ужасом уточнил бастардо, и Лучано кивнул. — Всеблагая мать! А как же…

И тоже скорчился, пряча лицо в поднятых ладонях.

— Вот! — гневно завершила магесса. — И Вороны тоже так смеялись. А мне никто ничего не объяснил! Мужчины иногда бывают совершенно невыносимы! Лучано, ну хоть вы расскажите!

— П-пощадите, синьорина, — всхлипнул Лучано. — Не могу. Язык не повернётся. Но поверьте, проклятие было… ик… страшное! Надеюсь, его удалось потом снять?

— Саймон говорил, что да. Магистр Бреннан, хоть и целитель, уже столько лет работает в Академии с про́клятыми адептами! У него такой опыт! Но тот боевик больше с Саймоном не связывался.

— Охотно верю, — согласился Вальдерон, просмеявшись. — Думаю, необходимость э-э-э… обращаться к целителю сама по себе была тем ещё наказанием.

— Да-да, — подтвердил Лучано. — Тут, главное, флейту… донести… в целости…

Они посмотрели друг на друга и снова заржали, как жеребцы, под возмущённое сопение добродетельной синьорины.

— А мне и рассказать особо нечего, — признался Вальдерон, когда все трое успокоились. — Разве что про свой первый урок фехтования? Только это между нами, обещаете?

— Клянусь! — приложил руку к сердцу Лучано и выслушал совершенно восхитительную историю о фраганском бретёре и кочерге.

— Пять лет? — изумился он, когда бастардо закончил. — Можно только позавидовать! Эти господа редко берут учеников, а уж так, как вас, учат только собственных детей, которым готовятся передать семейное дело и славу.

Он вспомнил южанина, которого видел на дороге под конвоем дорвенантского отряда. Похоже, это и был тот самый бретёр. Не просто телохранитель, как сказала королева, но друг и наставник. Беатрис во многом ошиблась. И самое печальное, что вряд ли она поймёт, насколько ошиблась в юной магессе.

Лучано поспешно прогнал эти мысли и прислушался: синьорина Айлин начала объяснять бастардо, почему на дороге крикнула «ку-ку» перед тем, как швырнуть заклятием в благородного синьора Кастельмаро.

— А у нас тоже есть такая игра, — сказал он одобрительно, выслушав правила «кукушки». — Одному завязывают глаза, остальные кричат или мяукают, а он кидает… яблоки.

Крошечной заминки никто, кажется, не заметил, а Лучано не стал объяснять, что яблоками бросаются только самые маленькие Шипы-первогодки, а потом в дело идут ножи. И тут хоть лови их на лету, хоть уклоняйся — дело твоё. Поймать, конечно, выгоднее, тогда можно пойманный нож кинуть в кого-нибудь другого, и если попадёшь — будешь следующей «кукушкой» вне очереди, а это лишний шанс уцелеть.

— Как-то мы с отцом пошли на рыбалку… — начал, в свою очередь, бастардо. — Считается, что это не такое достойное дворянина дело, как охота, но ему нравится…

— Ал, я уверена, что любое дело, которым занимается лорд Себастьян, исключительно достойное, — серьёзно заверила магесса, и бастардо, благодарно улыбнувшись, уже собрался продолжать, но замер и поинтересовался: — Фарелли? Вы что, Баргота увидели?