Кирико Кири - Мир, где меня ждут

Странные и противоречивые чувства охватили её. И Эви, не в силах им сопротивляться, просто позволила этим чувствам полностью захватить её. Оттого она сейчас сидела одна-одинёшенька, подавленная, чувствуя, что её обокрали. Из-за этого она не сразу обратила внимание, когда в её комнату вошли. Лишь голос вывел её из состояния подобного трансу.

— Эвелина… Эви… Я… я хотела сказать, что мне очень жаль… — голос Констанции был очень мягок и жалобен, словно она разбила любимую вазу матери, и теперь у плачущей той просила прощения. — Моя дочь… он заставил меня…

— Ничего страшного, — повернулась к ней Эви и улыбнулась, стараясь выглядеть дружелюбной. — Я бы расстроилась, если бы ты выбрала не её. Сама знаешь, как мне дорога Фемия.

— И всё же…

— Не надо, — тихо попросила Эви. — Я… сейчас немного подавлена из-за случившегося.

Не смерть графов её расстроила. Пусть Эви и не собиралась с ними так радикально разбираться, однако их кончина не нашла какого-либо отклика в её сердце. В конечном итоге для неё они были лишь кучкой жадных и жестоких людей, которые были готовы убить ради золотой монеты, и которым было плевать на свою страну.

А вот то, что у неё так быстро всё отобрали… Да ещё и тот, кто был ей не безразличен… Да, подобное её выбило из колеи знатно. Её как злило подобное отношение к ней, так и радовало то, что её старый товарищ жив. Эти противоречивые чувства сталкивались, не давая ей покоя. Было как чему радоваться, так и чему расстраиваться.

Она так долго к этому шла, так долго всего добивалась и её планы практически уже были исполнены; ещё годик и всё было бы сделано в лучшем виде. Но приходит Патрик и всё рушит. С другой стороны, это же Патрик, тот самый парень, что оставил в её мёртвом сердце, как множество ножевых ранений, так и приятное тепло. Столько противоречий, и не знаешь, злиться или радоваться.

Но был и ещё один момент, который поселил в её сердце огонёк жгучий злости.

Констанция села в одно из кресел рядом с ней.

— Эви, ты как? — тихо спросила она. — Этот…

— Не надо, Констанция, — так же тихо попросила её Эви, зная, как она выскажется о Патрике. — Не надо, пожалуйста. Я знаю, что ты хочешь сказать, но не уверена, что хочу это слышать.

Констанция буквально проглотила всё то, что хотела сказать. Подавила желание просто грязно выругаться о человеке, который по стечению обстоятельств стал отцом её единственного и любимого ребёнка.

Она бы многое могла ему простить, но он явно переходил границы, теперь отбирая то, что они нажили непосильным трудом. И какими бы мотивами он не прикрывался, Констанция буквально кипела, когда видела его.

— Его подопечная ждёт от него ребёнка. Ты знала? — тихо спросила Эви, чем вызвала удивлённый взгляд Констанции.

— Эта чёрненькая?

— Да, та, что работала на Крауса.

— Он всех своих подопечных брюхатит? — презрительно бросила Констанция.

— Я не знаю, но… ты думаешь, что у них всё серьёзно? — И увидев, как та на неё посмотрела, тут же замахала руками покраснев. — Нет-нет-нет, ты не подумай! Я просто спрашиваю.

— Эви. У тебя на лице всё написано, — уже совершенно спокойно сказала Констанция. — Тебя бесит даже не то, что он пришёл и перехватил власть, а то, что у него есть вторая половинка.

— А вот и нет, — буркнула Эви. — Просто интересно. Я не люблю его.

— Но испытываешь тёплые чувства к нему, что вполне можно описать ещё и другим словом — нравится. И если у них уже ребёнок намечается… Я не знаю, Эви. Но на твоём бы месте я злилась на то, что он всё у тебя забрал.

— Я и злюсь, — пробурчала та прямо в кружку отпивая.

Её действительно злило, что у неё всё забрали. Её злило то, что её обманули, обошли, облапошили. Но среди каждой из этих дум всегда была тонкая, как нить паука, мысль о том, что у него кто-то есть.

— Он мне не нравится, — уже через пять минут сказала неожиданно Эви, словно они продолжали разговаривать. — Я просто спросила.

Она не видела, как в темноте усмехнулась Констанция, глядя на неё как на ребёнка.

Утро добрым не бывает, если Клирия тебя за нос кусает. Не дай бог эта дрянь меня ещё заразит, и я сам превращусь в Клирию.

Нет, серьёзно, я ещё могу её трахать, но то, что Клирия кусает меня за нос для того, чтоб разбудить, это как бы перебор. А ты ещё спросонья открываешь глаза и видишь над собой её улыбающееся лицо со свисающими вниз волосами. Не так я хочу встречать своё утро.

— Доброе утро, Патр-р-рик. Ты был чудесен этой ночью.