Елена Малиновская: Под колпаком у ректора [litres]

– Вы ничего не хотите мне сказать? – сухо поинтересовался Родерик. – Вы ведь обещали мне, что все выучите. Молили дать вам последний шанс.

Да, молила. Родерик Робертс вообще проявил немыслимое человеколюбие, позволив мне сдавать экзамен по его предмету столько раз. И я не обманывала его, когда говорила, что обязательно все выучу. Каждый вечер садилась перед учебником, открывала первую страницу…

И просыпалась уже утром, мирно посапывая носом в ту же самую страницу. Ну не виновата я, что эта начерталка на меня настолько усыпляюще действует! Пара абзацев – и я просто отрубаюсь. А эти символы! Каракули какие-то. Как, ну как их запомнить?

– Я вообще не понимаю, зачем целителям начертательная магия, – буркнула я себе под нос, силясь хоть как-то оправдаться.

– Зачем целителям начертательная магия? – изумленно переспросил Родерик, продолжил, повышая голос: – А зачем она некромантам? Зачем боевым магам? Зачем артефактникам? Арлин, это основа основ! Это умение регулировать потоки энергии и управлять ими!

– Так-то оно так, но мы изучаем лишь круги, – не унималась я. – Зачем целителям знать, как защищать себя от призраков?

У Родерика как-то странно задергался левый глаз. Видимо, он всерьез оскорбился моим вопросом.

– Арлин Бун, надеюсь, вы не будете спорить, что у каждого целителя, даже самого умелого и искусного, есть свое кладбище, – процедил он. – Пожалуй, только некроманты имеют более тесное знакомство со смертью. Но нам по долгу службы это положено. Так сказать, издержки профессии. Однако нет такого целителя, кто бы хоть раз в жизни не смотрел в глаза умирающего человека. Потому что бывают раны, которые никакой магией не исцелишь.

– И что? – я недоуменно пожала плечами. – При чем тут начерталка?

– Да при том, что иногда душа не может найти путь в мир теней! – От яростного крика Родерика аж оконные стекла задрожали.

Я вся сжалась, с трудом подавив желание юркнуть под стол. Ого, как его проняло! Впервые, пожалуй, вижу обычно спокойного мужчину в таком раздражении.

Впрочем, Родерик тут же опомнился. Шумно втянул в себя воздух, выдохнул через рот и с усилием улыбнулся.

– Простите, – проговорил он. – Я немного погорячился. Я просто хотел сказать, Арлин, что иногда работа целителя заключается не только во врачевании тела, но и в помощи душе несчастного. К примеру, этот символ, – Родерик подтянул к себе бумагу и быстро изобразил круг с вписанным внутрь треугольником, – укажет душе дорогу в мир теней., между прочим, он входит в число тех десяти, значения которых вы обязаны были заучить к сегодняшнему дню.

Я скептически хмыкнула. Говоря откровенно, меня не слишком убедили слова Родерика. Впервые слышу о подобном. По крайней мере, в моей родной деревне у целителей такой задачи отродясь не было.

А впрочем, в моей родной деревне настоящего целителя-то отродясь не было. Его роль выполняла старуха Бая, которая умела лечить только травами да притирками. При любом мало-мальски серьезном случае больного на телеге отправляли в соседний городок. Правда, иногда и не довозили.

– А если война? – вдруг спросил Родерик, видимо, поняв, что я не прониклась его словами.

– Какая война? – испугалась я, не поспевая за полетом его мысли.

– Настоящая. – Родерик вдруг трагически понизил голос до зловещего шепота: – Между нашим Герстаном и, к примеру, Терстоном? Вы ведь в курсе, что все целители в случае боевых действий в обязательном порядке призываются на фронт. Что вы будете делать в этом случае?

«От ужаса на месте умру, – чуть не брякнула я. – Или сбегу в какой-нибудь дремучий лес, куда враг не доберется».

– На войне, как говорится, все средства хороши, – продолжил фантазировать мужчина. – И вот вы на передовой. Над головой вражеский дракон, готовящийся зайти на очередной плевок огнем. Рядом стонут раненые, умоляя о помощи. Терстонские некроманты тоже не дремлют и приготовили атаку умертвий. Что, ну что вы будете делать в этом случае, Арлин?

Голос Родерика как-то странно завибрировал, и я воочию представила эту картину. Одна на поле боя. В темных небесах реет кровожадный дракон, собирающийся безжалостно спалить меня дотла. Рядом хрипит в смертельной агонии какой-нибудь бедолага, зажимающий рану рукой. Земля мерно сотрясается под тяжелыми шагами приближающихся умертвий, жаждущих разорвать меня живьем на тысячи кусочков.

Представила – и зарыдала в полный голос от жалости к себе.

– Арлин, что с вами? – Родерик порывисто встал, отодвинув стул. Обеспокоенно склонился надо мной.