Рональд Колд - Воинство болот

— Если это была диверсия, то какая-то идиотская.

— С чьей стороны диверсия?

Брови Герда взлетели ко лбу.

— Не знаю.

— Скорее уж, враги попытались подать сигнал о нашем местоположении.

— Только неудачно, — убежденно сказал барон, стараясь пригладить сильно укоротившийся ус, — особняк в низине, и огонь видно было лишь от линии наших постов, не дальше. Вот если бы полыхнуло до небес…

— Думаете, фрейлина?

— Очень может быть. Запалила и юркнула в лес.

— Будем надеяться, что там она и подохнет.

— Аминь.

Они уселись на сваленные кучей седла хопперов и принялись рассматривать темнеющую в ночи глыбу таинственного особняка.

Под утро случилась еще одна тревога. Со стороны реки раздался резкий и звонкий окрик часового, сторожившего хопперов, и какая-то возня. Поспешивший туда маркиз вернулся раздосадованный.

— Этот болван говорит, дескать, какой-то зверь мимо пробежал и плюхнулся в озеро.

— Ну и что?

Гайль зевнул так, что в ушах заложило, и лязгнул зубами, едва не откусив себе язык.

— А то, что прибежал он со стороны особняка.

— Бред, — убежденно сказал генерал, укладываясь на свой разостланный по земле плащ и с наслаждением вытягивая позвоночник. — Мимо нас никто не бегал, ни зверь, ни человек. У страха глаза велики, а рядом с домиком Фуалы и мне не очень по себе.

Маркиз пожал плечами и, примостившись рядом, принялся полировать свой клинок, и без того выглядевший идеально. Когда барон захрапел, юноша поднялся, и начал расхаживать по лагерю.

— Плохое место, очень плохое… — расслышал он голоса пехотинцев, чьи белые одежды смотрелись в утренних сумерках, словно саваны мертвецов.

Он прислушался.

— Хоппер — зверь глупый, еще глупее тех, кто на них ездит, — говорил все тот же голос, — но зло чует, это точно. Так вот, ушастых прыгунов к этому поганому дому не подтащишь.

Маркиз попытался подойти поближе, но голос смолк. И все же Герд узнал говорившего и сильно удивился: «Оказывается, командир му’аманов суеверен, никогда бы не подумал. На вид — грубый вояка, привыкший отрезать лемутам уши, сушить на солнце и дарить своим многочисленным женам.»

Наступило утро.

Проснувшаяся Лучар захотела осмотреть особняк перед тем, как двинуться дальше.

Она выглядела опечаленной гибелью фрейлины. В то, что девушка могла быть шпионкой Зеленого Круга, принцесса отказывалась верить напрочь, надерзив по этому поводу Гайлю.

— Если ее останки там, следует отвезти их подальше от особняка и похоронить по-человечески.

Тяжело вздохнув, барон поплелся за Лучар.

Здание выглядело, словно многоглазый череп неведомого чудовища, выеденный изнутри муравьями и червями. Распахнутые двери казались открытым в беззвучном хохоте ртом.

У самого входа принцесса остановилась, словно ударившись в стену.

— Что такое?

Гайль настороженно повел усами, и костяшки пальцев, сжатых на эфесе, медленно побелели. Потом он увидел то же самое — и вновь оскорбил уши августейшей особы нецензурной бранью.

Стоявшие слева и справа от входа грифоны исчезли.

Лучар медленно подошла к постаментам, опустилась на колени и потрогала руками большие львиные следы, четко впечатавшиеся в сырую землю. Местами они оказались затоптанными грубыми солдатскими сапогами, но кое-что осталось.

— Спрыгнули и ушли, — произнесла принцесса, и каким-то новым взглядом посмотрела на особняк Фуалы.

Гайль не сказал ничего, а пошел по следам. Лучар молча последовала за ним.

Они обогнули по широкой дуге край палаточного лагеря, подошли к месту, где стояли хопперы, и оказались на берегу озера. Здесь следы терялись в иле, но не было никаких сомнений — грифоны ушли под воду.

Посланный вкруг водоема верховой дозор доложил — из воды никакие чудовища не вылезали.

— Значит, стоят сейчас на дне и смотрят на нас, — произнесла Лучар и зябко поежилась, глядя в зеленоватую воду. Как назло, со дна всплыла горстка пузырей, и она вздрогнула всем телом, и поспешила отвести глаза.

— Идемте в особняк, ваше высочество, — сказал Гайль, которому также было не по себе.

— Как только похороним несчастную фрейлину, немедленно снимаемся и маршем на юг, — бормотала Лучар. — Я не намерена оставаться рядом с этим мерзким строением. Пусть и дальше хранит свои тайны.

— А может, подпалить? — спросил Гайль.

— Неизвестно еще, что полезет из подземелий, когда стены рухнут, а пол обрушится, — сказала принцесса.

Они поднялись на второй этаж, стараясь делать поменьше движений, ибо полы одежды поднимали в воздух клубы гари. Поиски не дали ничего. Ни костей, ни украшений девушки на месте не удалось обнаружить ни на первом этаже, ни на втором.