Артём Сергеев - Самый Лучший Ветер

– Короче, Склифосовский, – потребовал Арчи, – то, что Кирюха у вас молодец, мы уже поняли. Ближе к делу давай.

– Я не Склифосовский, – набычился домовой, – Фрол Нилыч меня зовут, прояви уважение, я ведь старшой среди наших, аэропортовских. Авторитет мой не роняй при посторонних, ни к чему это, и так влипли хуже некуда.

– Короче, Нилыч, – вступил уже я, – за авторитет свой не переживай, он у тебя хоть куда. Один ты сейчас с нами препираешься, остальные только рыдать могут. Вон они какими глазами на тебя смотрят, повернись и увидишь. Толком говори, что случилось.

Фрол оглянулся на своих, горделиво приосанился и продолжил: – Так что, как узнали мы про жильцов новых, сразу за Кирюшкой побежали, радость-то какая. Надо же было срочно перед заселением порядок навести, чтоб по-людски все было. Окошки помыть, петли смазать, подмести, проветрить, пыль убрать и мусор вынести, да мало ли чего. Весь день пластались, сил не жалеючи, а уж Кирюшка-то как рад был! Да вы сами-то не заметили чтоль?

– Ну да, – смущенно поскреб в затылке Арчи, – было дело. Я еще удивился сначала, а потом некогда стало, завертелся и забыл.

– Ну вот, – торжествующе пискнул домовой, – а я про что говорю! Но у нас своих дел невпроворот, поэтому оставили мы Кирюшку одного, новых хозяев дожидаться. Часу не прошло, смотрю, идет Кирюша наш, и рыдает так-то жалостливо! А рубашонка порвана, и под глазом синяк! Побил ить его Сарданапал-то ваш, как есть побил! Ну, мы не стерпели, и…

– За Сарданапала ответишь, – мрачно пообещал ему Микеша, – Склифосовский. Предупреждать надо, откуда я мог знать, что у вас тут за пирожки с котятами. Кирюша, ты уж прости меня, старика, не со зла я.

– Так, – Арчи посмотрел на меня и на обалдевших бойцов охраны, – выясняется. Вот оно чего. Хорошо, идем дальше. Микеша, а ты зачем маленьких обижаешь?

– Так откуда я мог знать, – возмущенно завопил домовой, – я ведь мыслей читать не умею, а на лбу у него ничего написано не было. Я если вижу непорядок, пресекаю сразу же, вот и все. Только мы приземлились, только встали под разгрузку, смотрю, кто-то незнакомый без разговору цап наш ящик, и попер куда-то! Я подскочил, спрашиваю ты кто такой и зачем наш ящик без спроса взял, а он молчит. Ну, я и подумал, что своровать хотел, не иначе, а молчит, потому что сказать нечего, поймался. Дал ему в глаз, и вся недолга.

– Суду все ясно, – заявил Арчи, усаживаясь на стул и с усталым видом вытягивая ноги, – как я и думал, бестолковка нестоящая. Стыдно за вас, уважаемые граждане. Почему мне, взрослому занятому человеку после тяжелого дня приходится решать ваши проблемы – вот совершенно непонятно. Охрану от дел оторвали опять же, три раза. Сами вполне могли бы разобраться, особенно тебя это касается, Нилыч. Да и тебе, Микеша, не три годика, поумнее вроде должен быть.

Оба домовых потупились с виноватым видом, а Фрол даже покраснел. Прочие сидельцы ящика прекратили всхлипывать и притаились по углам, стараясь лишний раз не напоминать о себе, и лишь Кирюшка стоял на прежнем месте, раскрыв рот и разглядывая нас во все глаза с таким уморительным видом, что Арчи не выдержал и подмигнул ему. Домовенок тут же застеснялся и спрятался за спину Фрола.

– Ну, – не выдержал я и чуть поторопил обормотов, так как устал зверски и спать хотелось неимоверно, – предлагайте, как жить дальше будем. И что с бардаком делать, который вы навели.

– Бардак уберем, – моментально отреагировал Фрол, – не такой уж он и сильный, дайте только пятнадцать минут и все. Только вам тогда лучше будет на улицу выйти, нам лишние глаза мешают очень. Мы же домовые, у нас магия своя. Правда, Кирюша?

– Да, – отчаянно смущаясь, подтвердил тот, выглядывая из-за спины атамана, и шепотом добавил, – стелс-режим.

Охрана в голос заржала, а Денис одобрительно показал большой палец домовенку.

– Вы шибко-то не веселитесь, друзья, – охладил всех Арчи, – пока только определили, кто бардак убирать будет. Войну вашу я своей властью прекращаю. Про ущерб и слышать не хочу – Микеша определит, где что сломано, исправите или возместите. Мосты меж собой наводите сами, я вас мирить не собираюсь. Если что-то подобное повторится, мало не покажется никому, делить вас на своих и чужих я не буду, огребете все по полной. Микеша знает, когда мои слова не воспринимают, чувство юмора у меня резко заканчивается. Ясно вам, охламоны?

Домовые резко закивали со всем возможным усердием, так чтобы Арчи не дай бог не усомнился в их согласии и понимании. Особенно усердствовал молодой домовенок, он просто упер руки в боки и махал головой вперед-назад с такой силой, что я не выдержал и улыбнулся. Маг тоже это заметил и наконец развеселился: – Кирюшка, голова оторвется. Понял я, что ты все понял, молодец.