Владимир Мясоедов: Дальневосточный штиль (СИ)

Мамонт-лич резвился среди людей как слон в посудной лавке… Разве только во все стороны летели не белые осколки фарфора, а очень даже неприглядные и истекающие кровью части человеческих тел. Он, похоже, вошел во вкус и вместо масштабных боевых чар перешел на рукопашную и адресные заклинания, спастись от которых было почти невозможно. Только ученики Саввы и несколько старших китайских офицеров могли сопротивляться его чудовищной мощи, всех остальных заклятия нежити перемалывали, как упавших в мясорубку котят. Монстр в секунду убивал примерно по четыре-пять человек, делая небольшие паузы лишь за тем, чтобы хрустнуть чем-то приглянувшейся ему головой, которую хоботы твари сняли с плеч владельца. Однако и на него нашлась управа. Под аккомпанемент собственного взбешенного рева с небес прямо на голову чудовища упал огненный великан с деревянным мечом. И лезвие, судя по его виду не далеко ушедшее от вульгарной дубины, легко пронзило казавшуюся неуязвимой серо-коричневую шерсть. Два из трех хоботов задергались на палубе, словно змеи с отсеченными головами, а третий безжизненно повис, будучи перерубленным почти до половины. Впервые с начала схватки мамонт-лич получил настолько тяжелую травму и впервые он испытал боль, о чем оповестил окрестности негодующий рев древнего создания. Ответные удар чудовищу не дали нанести груда фарша, наконец-то регенерировавшие обратно в архимага Ли. Правда, теперь чародея восьмого ранга было только трое, но с грехом-попалам копии смогли удержать в захвате бьющуюся тушу достаточно долго, чтобы Савва с четвертой попытки смог вскрыть размашистым ударом грудь монстра.

— Ага, теперь ты никуда не денешься! Держи его, а я спрыгну на землю и поищу филактерию!, — Довольно пробасил огненный великан, разрезая деревянным лезвием собственную ладонь и прижигая потекшей оттуда лавой плоть своего врага, пытающуюся регенерировать полученные раны. — Эта тварь не могла удалиться от своей души слишком уж далеко, ну верст сорок максимум! Сегодня мы оборвем его не-жизнь во славу Сварога, Перуна и Макоши!

— Спятил?! Наверняка его логово защищено лучше, чем твоя сокровищница!, — Совсем не подобающе для персоны его ранга взвизгнул архимаг. — Мы слишком близко к территориям кащенитов, чтобы позволить себе такой риск! Вдруг они захотят поквитаться с тобой за шестьдесят седьмой год?!

— Ну, значит, потеряем корабль. И людей. — Пожал плечами пылающий великан, начиная понемногу остывать и уменьшаться в росте. — Мы то с тобой уйти успеем… Наверное. А, ладно, черт с ним, с этим уродом! Пущай и дальше по тайге бродит, в следующий раз его филактерию отыщем, когда снова возродится лет через десять… И тогда уж непременно разобьем!

Мамонт-лич злобно фыркнул, вырвался из захвата и плюнул в древнего волхва какой-то дрянью, доказывая, что его рано еще списывать со счетов. И немедленно получил по морде. Архимагистр на пару с архимагом принялись забивать огрызающуюся тушу, словно неумелые свиноводы злобного кабанчика. С оглушительным звуковым сопровождением, запахом паленой плоти и множеством травм, получаемых в процессе. А также некоторым количеством случайных жертв. Так, например, прямо на глазах у Олега капля пылающей крови Саввы упала на плечо какой-то китайской девушки и за долю мгновения превратила чью-то наложницу то в факел на ножках.

— Пусти, может, потушить успеем!, — Олег вырвал свою руку и поспешил к истошно мечущейся туда-сюда фигуре. И у него действительно получилось спасти жизнь этой особе, но оставшиеся на ней ожоги по мнению целителя легко могли бы затмить его собственные отметины. Ну, по крайней мере теперь ей уж точно не светила участь оказаться проданной в бордель, ибо с таким лицом только неверных мужей раз и навсегда к супружеской верности шоковой терапией приучать. Потом он занялся следующим раненным, кем-то еще… И вынужден был проворно отпрыгивать в сторону, спасая свою шею от меча вставшего обратно на ноги трупа.

— Я должен был догадаться, что так и будет. А не я, так кто-то другой. И принять меры!, — Вздохнул Олег, наблюдая за тем, как убитые шипами мамонта-лича люди один за другим оборачиваются умертвиями. На палубе, где и без того было совсем не спокойно, одна за другой вспыхивали новые схватки. В передней её части еще огрызался виновник всего произошедшего, почти наструганный ломтями, но все еще пытающийся достать кого-то из противников. А люди, рассредоточившиеся по свободному пространству, чтобы не попасть под магические удары чудовищной силы, теперь вынуждены оказались бороться со своими павшими товарищами. Судя по тому, как уверенно те себя вели и насколько грозными противниками оказались, переродило их не банальными зомби, а едва ли не высшими умертвиями. — Блин, да отцепись ты от меня уже!