Эльвира Смелик: И все-таки они существуют [СИ]

Влада не успела выразить свое мнение, потому как калитка в высоком заборе распахнулись от сильного толчка, едва не срываясь с петел.

Влада испуганно вздрогнула. Напрасно они задержались здесь! Надо было сразу убегать подальше! И если Синица мог не понимать всех особенностей их мира, она-то должна была знать, что медлить и отвлекаться нельзя, что даже волшебные способности не всегда гарантируют непременное спасение. Но уверенное спокойствие и бездействие Синицы смутили ее, и она пригляделась к вошедшим, тоже не торопившимся что-либо предпринимать.

Прошло шесть лет. За это время только младенец изменится настолько, что его невозможно будет узнать, а взрослый мужчина останется почти прежним, и даже непривычный наряд не скроет его личности.

Синица встал навстречу гостям.

— Наконец-то! Честно говоря, я ожидал вас немного раньше.

Влада отвела глаза, пытаясь спрятать играющую в них улыбку.

Большинство из застывших перед ними людей она знала не так хорошо, чтобы память рождала какие-то ассоциации. Филимона она и раньше чаще всего видела в привычной для себя одежде. Но Главный советник Монаго в деловом костюме — это что-то!

Кажется, Огненный тоже испытывал сильный дискомфорт от нового одеяния, поэтому, очутившись под прикрытием забора, он сразу снял отводящие чары, возвращая себе и остальным подобающий вид, и его серебристая мантия величественно сверкнула в солнечных лучах.

— Великолепное зелье, Монаго! — своеобразно приветствовал его король. — Из-за него я едва не стал малолетним преступником.

Огненный как всегда хладнокровно и смиренно выслушивал ехидные сентенции в свой адрес и не пытался перебивать и оправдываться.

Король имеет неоспоримое право карать и награждать своих подданных.

— А где же наш милый садовник? — между тем продолжил Синица с жестким сарказмом. — В чем же он так сильно задолжал тебе, Главный советник, если покорно согласился соперничать с самим королем? Но пусть не опасается. Я не держу на него зла.

Его насмешливым словам по-прежнему не удавалось смутить Монаго, зато они сильно изумили Владу.

Почему Синица вспомнил Игната? И почему связал его с Главным советником? Неужели Игнат — не просто одаренный? Неужели, как и все здесь присутствующие, он — пришелец из другого мира? Тогда зачем он появился здесь? И, значит, он не по собственной воле ухаживал за ней? Ему так велел Монаго? Какую же цель преследовал Главный советник, поручая ему подобное задание? И что они ожидали от нее?

— А ты оказался умелым интриганом, Монаго! — озвучил Синица Владины мысли. — Никогда бы не подумал, что ты практикуешь подобные методы.

Огненный виновато опустил глаза.

— Я прошу прощения! — проговорил он, однако, не теряя ни капли достоинства, голосом бестрепетным и спокойным. — Но мы посчитали, что вы слишком увлеклись своей идеей и немного потеряли связь с реальностью.

Невозможно было уловить ни тени иронии в его бесстрастных интонациях, и тем больше задевало услышанное, а король и без того не выглядел слишком добродушным.

— И вы решили воссоединить меня с реальностью, а заодно вернуть в Мегаликор, опоив какой-то отравой и на время лишив магических способностей, — подвел он итог с двусмысленной улыбкой, вполне способной встревожить любого неглупого человека. Только не Огненного Монаго.

У Главного советника ни единый мускул не дрогнул, и выражение лица не изменилось ни на йоту. Оно осталось все таким же мирным и скромным.

— Вы — разумный и ответственный правитель. И мы полагали, что в конце концов вы правильно поймете и расцените наши стремления и одобрите наши поступки. Ведь они продиктованы исключительно заботой о благополучии и спокойствии вашей страны, — кротко произнес Монаго.

Синица в бессильной ярости сжал кулаки, одновременно испытав восхищение от бесстрашия, стойкости и мудрости Огненного.

Нет ничего хуже, чем расти на глазах у собственного Главного советника, набираться знаний и сил под его руководством. Он со своим тонким умом и долготерпением, со своей горячей преданностью и отцовским пристрастием, не забывая выказывать подобающее уважение и строго соблюдать субординацию, сумеет поставить тебя на место так, что останется только, как неразумной рыбе, беззвучно глотать ртом воздух. А ведь ты не кто-нибудь — король! верховный маг и волшебник! и… кто там еще?

В наступившей тишине четко и твердо раздались слова Главного советника Монаго: